Хомут на лебединую шею

– А теперь пора и поговорить, – потер руки Фома, когда наконец вся семья собралась в маленькой, единственно чистой Аллочкиной комнате и включила телевизор. – Итак, сегодня я посетил последнюю женщину нашего Псова. Вернее, не сумел посетить, она отбыла в командировку. Но больше у нас женщин нет. И что мы узнали?

– Ясно одно, – задумчиво накручивала на палец Варька хвост Матвея, – ни одна из дам на жизнь Назара Альбертовича не покушалась.

Матвей мяукнул и соскочил с колен хазяйки.

– Правильно, не покушалась, но свои продуктовые пакеты Псов зачем-то таскал к каждой. Или почти к каждой. Зачем? И зачем потом заставлял женщин кусать сыр, колбасу, мясо? У него что – мания такая была?

Гутя решилась высказать свое предположение:

– А вдруг он таким образом отпугивал неугодных девиц? Ну, знаете, сейчас такие прилипчивые невесты, и захочешь отвязаться, да не получится. А тут все нормально – только Псов заставляет кусать колбасу, сразу ему диагноз ставят – сумасшедший, и никаких претензий.

– Может быть, может быть, – как-то рассеянно проговорил Фома. – А не проще ли было вообще – не приходить, и все? Самое интересное, что встречался он всегда на территории невесты и ни одна из них – ни одна! – не сказала, что он хоть однажды пригласил ее к себе на ужин или там… ну просто пригласил. Гутиэра Власовна, вспомните, это же ваш клиент, как вы на него вышли? Это ведь он через вас познакомился с дамочкой-то этой, с Лялей.

Гутя пожала плечами. Вспоминать, собственно, было нечего.

– Ты же знаешь, я всегда с женихами через газету связываюсь. Или я пишу объявления, что, мол, имею девицу-красавицу на выданье, или сама ищу из тех, кто свое объявление напечатал.

– А Псов сам вас нашел? Или, может, объявление давал, как с ним связаться? – допытывался Фома.

– Нет, Псов позвонил мне сам. Позвонил и предупредил, что хочет создать семью, чтобы жена, дети, вот я ему и посоветовала Лялю… Потом они встретились в сквере… Ну, а потом уже свадьбу назначили. Да как-то быстро, я еще говорила Лялечке – узнай его получше, но она только веселилась, ну я и не отговаривала. А потом уже, перед самой свадьбой Ляля позвонила и сообщила, что выходит замуж за другого, и очень боялась, что тот другой встретится с Псовым.

– А он не встретился?

– Вот этого не знаю, но судя по тому, что у Ляли отлично складывались отношения с новым супругом, не встретился. И потом, Ляля бы непременно сказала. Мне кажется, он бы даже не успел. Он к нам пришел сразу, в тот же вечер, а потом… А потом его убили.

Варька задумчиво пялилась на водянистые подтеки обоев. Нет, это даже хорошо, что Толик затеял ремонт, прежние уже совсем никуда не годятся.

– Это вообще непонятное убийство – где мотивы? – медленно проговорила она. – Я всегда считала, что в преступлении присутствует мотив. А у Псова? Ну, предположим, ревность чья-то, да? Но мы теперь выяснили, что ни одна из его бывших пассий на Назара Альбертовича зла не держит. Тогда что? Богатство? Может, он был подпольным миллионером? Эдакий скромняга – Корейко? Но тогда ему надо было бы жить одному, а не стремиться к семейному очагу, узаконенному. Насколько я понимаю, тогда бы ему пришлось делить свои капиталы с супругой. Непонятно.

– А если он случайно стал свидетелем чего-либо? А что, такое тоже бывает: увидел что-то неположенное, и все, лучший свидетель – мертвый, – предположила Гутя. – А вообще здесь много неясного. Ну, во-первых, кто такая Кукина? Мы ведь так и не узнали.

– А как бы мы узнали, ее ведь найти надо! – вскинулась Аллочка. – А она к нам чего-то не приходит.

Гутя немного подумала и добавила:

– Вы знаете, я когда с Врединой поговорила, она случайно упомянула одного знакомого Псова – Сазона… Я к нему ходила.

– Ну и как? Нормальный мужик? – загорелись глаза у Аллочки.

Гутя на нее рассеянно взглянула и продолжала:

– Этот Сазон, он такой странный… Странности начались сразу, как только мне открыли двери. Вредина мне сказала, что Сазон – инвалид, прикованный к постели. А он открыл мне сам. И никакой прикованности я не заметила, хотя приковать, конечно, надо было бы. Представляете, как только я назвала имя Псова, он куда-то на минутку отлучился и больше не появлялся. А мне, между прочим, сказал, чтобы я его ждала. Я и ждала, как дура, а дождалась не его, а какую-то постороннюю даму, которая оказалась Даниловой Полиной Андреевной.

– Ух, Гутиэра Власовна, и понесло же вас! – не сдержался Фома. – А если бы эта Данилова вам по темечку топором?

– Да и просто бы милицию вызвала, тогда бы точно на нас убийство несчастного Псова повесили, – поддержала мужа Варька.

– Так ведь в том-то и дело – никого не вызвала! Хотя и могла. Если бы я в своем доме случайно наткнулась на женщину, которая неизвестно как вошла и неизвестно чего выжидает, я бы такой ор подняла, а она ничего, спокойно ко мне отнеслась, даже не выставила меня за порог. Нет, как-то там все странно у этого Сазона. И ведь мужчина сказал, что он и есть Сазон, а дамочка утверждала, что никаких Сазонов в глаза не видела, знать не знает и вообще проживает здесь одна.

– А тот мужик так и не вернулся?

– Не-а.