Хомут на лебединую шею

– Дак как… Сначала ее сожитель кормил, потом она за этой хатой приглядывала, а Елизавета ей платила. Ну и так… с косметикой носилась, бабам предлагала, не знаю, как-то выкручивалась…

Войдя в роль хозяйки, девица вскочила и с готовностью предложила:

– Вам, может, чай или кофе?

Фома посмотрел на жену, та бурно закивала и просипела:

– Чай.

От мысли о том, что кто-то может подумать, будто это она, Варька, прикончила Серову, у нее заболела голова и пересохло во рту. Сейчас Варька была рада любому поводу отвлечься. Арина не спеша выбрала более-менее чистые кружки, налила в них тепловатой воды и выставила перед гостями коробку с чайными пакетиками. Сама же сотворила себе кофе из железной банки с неизвестным названием, снова уселась напротив Фомы, закинула худюсенькую ножонку на колено и, потягивая неведомое пойло и вовсю дымя сигаретой, силилась изображать эдакую светскую львицу.

– Кстати, а что за сожителя Ирины вы только что упоминали? – спросила Варька.

– Ой! С ним такой облом получился! – оживилась Арина. – Знаете, сколько потом Ирка мучилась! Просто локти грызла! Про этого мужика все уши прожужжала. Нет, она с ним жила, когда еще у нас хаты не было. Важный такой, не знаю, как там по-настоящему его звать, она его Пузырьком звала. Короче, вроде как они познакомились в кабаке, он такой весь из себя богатенький Буратино – цветы, вино, все дела. Прикиньте, даже квартиру Ирке купил. Во как к семье стремился! И вроде Ирка сама, дура, напросилась, говорит, на фига, дескать, нам сразу в загс нестись, давай вместе в этой квартирке просто так поживем.

– Странно, обычно девушки стремятся в загс, тем более с богатенькими… – пробубнил Фома.

– Да ты не понял, – в азарте перескочила на «ты» Арина. – Она ж и хотела в загс, только там же еще сколько-то ждать нужно, а Ирка к нему уже на третий день переехала. Короче, Ирка к нему перебралась, и началась у нее райская жизнь. На работу ни хрена не надо, о бабках голова не трещит, короче, ходи по дому, пыль тряпочкой смахивай и на себя, любимую, косметику ляпай. Ну, ничего, вроде месяц прожили или около того. Потом Пузырек стал на работе задерживаться, приходить под утро, Ирка давай орать, тарелки бить и на судьбу жаловаться. Мужик оказался терпеливым – не стал верещать, ногами топать и Иркины вещи из своей квартиры вышвыривать, а для домашнего спокойствия решил Ирише новый подарок сделать – собачонку приволок, дико дорогую. Ирка, конечно, собачке рада была до невозможности, как-никак забава. Да и внимание от Пузырька. Вроде бы все налаживалось. Собачка уже почти неделю у них прожила, когда Ирке мать позвонила, у нее что-то с аппендицитом случилось. Целые сутки у матушки проторчала, пока додумалась «Скорую» вызвать. А дома Пузырек ее встречает весь в трауре – померла собачка, какая-то у нее болезнь оказалась врожденная. Ирка в слезы, дескать, такие деньги, такая любовь… Давай трясти, у кого Пузырек собачку покупал. Тот успокаивает, адрес прежней хозяйки назвал, на могилку Ирку отвел… Ирка вроде попереживала, а потом успокоилась… Нет, это Пузырьку так померещилось, он же Ирку еще не изучил. Вечером с работы приходит, на плите пусто, он в холодильник, а там… Там трупик несчастной собачки в тряпочке завернут. Мужика чуть не своротило, а Ирка носится по комнате, вопит: «Я, – говорит, – специально собачке эксгумацию устроила, чтоб ветеринару показать. Пусть он бумажку напишет, чтобы та мымра, которая тебе собаку больную продала, все деньги назад вернула!» Кстати, деньги та баба вернула, и вовсе не из-за ветеринара, сама на следующий день принесла, а вот Пузырек слинял. Ирка потом его на работе выцепляла, а он ни в какую! Я, говорит, хотел домашнего покоя и уюта, а с тобой, как на ядерном реакторе – не знаешь, когда рванет.

– И что, так и не вернулся? – спросил Фома.

– Не-а. И месяца не прошло, как женился, представьте, на какой-то серенькой мышке и умотал с ней в Штаты. Ирка, как представила, что могла бы американкой стать, на пятнадцать кило похудела. Но… чего уж там, разве до Пузырька дотянешься в Штатах-то…

Варвара огорченно отодвинула кружку. Вот ведь только наметился человек, у которого могли быть свои мотивы для недовольства Серовой, как оказывается – в Штатах. Хотя… Можно, конечно, попытаться узнать, не приезжал ли в Россию…

– Вы точно не знаете, как звали того Пузырька? Чем занимался?

– Не-а. Просто трещала, типа, он крутой, денег много, а где… Да вы его не найдете, он же и квартиру даже на Иркино имя покупал. Прикиньте – уехал, а хату Ирке оставил, какой перец, да?

Да уж, перец, и на какой грядке его, спрашивается, искать? Хотя маловероятно, что он стал бы специально приезжать черт-те откуда, чтобы Серову прикончить. Она ему, похоже, не сильно мешала. Тогда кто?

– А подруги у нее были? – будто подслушал Варькины мысли Фома. – Разумеется, кроме вас.