Хоразинские рассказы [компиляция]

Почему дети? Может, потому, что отчего-то лишь дети могут действительно увидеть Белёсого, а взрослые замечают только мерцание или свечение, перед тем, как найти тела? Может, дети знают ответ, даже если никто больше не знает и они делятся секретом с другими детьми, сперва обучая младших тем чудным стишкам — peetra partra perry dicentem и всё прочее — а потом целиком посвящая их в это таинство. Повзрослев, они могут как-то позабыть всё или внушить себе, что это был только сон, хотя шрамы ещё могли сохраниться. Кто посмел бы сознаться в подобном, чтобы его не сочли сумасшедшим, разве что, по стечению обстоятельств, пережившему такое же?

Не думаю, чтобы это было делом рук зловещего Маркуса Роттенберга, по слухам — чародея, который ночами вызывал чудовищ с небес, а при свете дня и в присутствии свидетелей беседовал с незримыми существами и, вдобавок, играл в карты с дьяволом прямо на своём крыльце. Быть может, это место привлекло Роттенберга, потому что уже было осквернено злом; но, по-моему, это зло гораздо, гораздо древнее; нечто, с чем пришлось управляться индейцам за тысячи лет перед тем, как сюда явились белые люди. В конце концов, это ведь индейцы поставили тот круг из камней. Я прекрасно представляю, как их юнцы каждый год сокрушали Белёсого томагавками, как тому и следует быть.

Думаю, Белёсый — это некое божество стылой земли, луны и зимы, и он всегда был здесь — мёртвый, возродившийся, умирающий снова.

Уверяю вас, ни Ходдер, ни я ничуть не стремились забраться на холм, дабы убедиться, что среди камней не зияет пустая яма.

Нам осталось лишь надеяться, что дети, которых мы видели, благополучно разошлись по домам.

Я отошёл от дел. Я не вернусь.

Всё в руках детей.

Перевод: BertranD, 2024 г.