Хорёк (СИ)

Здравствуйте, здравствуйте. Быстро вы добились нового свидания, не ожидал я увидеть вас всего через две недели. А то мне начальство в прошлый раз даже скандал устроило: долго я вас тогда своими воспоминаниями третировал. Ничего так воспоминания: школа молодого бойца, можно сказать. То есть начинающего гопника, обещавшего так много и со временем оправдавшего обещания. Но это всё уже потом, потом, а тогда я ещё только осваивался в профессии, пробуя себя в разных качествах. Неужели вы думаете, что простое щипачество могло устроить меня, вертевшего в уме уже тогда разные схемы и комбинации? Кое-кто из олигархов – ныне процветающих и хвастающих своими свалившимися на них богатствами – мог бы кое-чему у меня поучиться! Они ведь заявляют, кажется, что получили состояние как награду за то, что они такие умные и способные, совершенно оставляя в стороне те жульнические пройдошеские схемы, которые использовали в реальности. И на каждом их них трупов-то побольше будет: чем на мне. Просто мне свои сложности пришлось решать самому, не прибегая к помощи посторонних людей: так уж сложилось, и именно поэтому я сижу тут, а они красуются на обложках газет и в списках Форбс. А почему? А потому, что они оказались в самое нужное время в самом нужном месте, меня же туда и на пушечный выстрел не подпустили.

Я понимаю: меня и не должны были подпустить, элитные места там ведь бронировались заранее, так что если кто-то посторонний хотел бы влезть: то пришлось бы кого-то выкидывать, ну, или – копытами вперёд… Хотя… Расхвастался я что-то сегодня, в самом деле ещё подумаете, что я бывший олигарх: просто маленький такой.

К сожалению: не так это. Я мог бы наплести и наврать с три короба – как я лихо обувал и окучивал многочисленных лохов и терпил – чем, собственно, олигархи и заработали себе состояние. Но нет: с лохами я работал поштучно, можно сказать индивидуально, так что где мне… Хотя когда я простился с Коляном, до этого было ещё далеко: игры в расшибалочку на деньги мало что давали – меня ведь уже знала каждая собака, не рискуя больше кошельком и репутацией. Да и я тоже опасался: пару раз расползавшиеся по школе слухи о моих сомнительных заработках заставляли классную руководительницу устраивать допросы с пристрастием, и только сознательно придурковатый вид отводил от меня лишние подозрения. Они просто не решились копнуть поглубже, а то могли бы найти много для себя интересного! Именно тогда я попробовал клей и ещё кое-какие вещи, хотя далеко эти увлечения, к счастью, не зашли. Но впервые они случились не в школе: у меня ведь бывали и другие возможности. Например? Ну, летом мать несколько раза отправляла меня в пионерский лагерь, и лагерем был совсем не «Артек». Порядочки там процветали те ещё: надо же было куда-то на лето девать мелких гопников, за кем ещё следили родители, не позволяя им совсем опуститься и пойти по кривой дорожке. Те, кто из порядочных семей: они ведь могли отсидеться на даче, как Сергей – мой одноклассник и единственный друг. Кое у кого ещё имелись бабушки-дедушки где-нибудь в деревне: а я ведь выглядел голодранцем, так что лагерь – это было как раз для меня!

Хотя мать совсем не так воспринимала их: получив путёвку по какой-нибудь там профсоюзной линии, она думала, что я должен ей радоваться. Как же! Щаз! Козлов, норовящих обидеть такого карапета как я, хватало и в городе, а уж в лагере их было выше крыши.

У меня вообще сложилось впечатление, что оболтусы, сплавляемые в лагерь, как бы решали: ну если вы к нам – так, то мы тоже насрать на вас хотели! И на всё, и на всех тоже. Короче, когда меня угораздило в первый раз оказаться там, это стало шоком. Я рассказывал: какие впечатления у меня остались от детского сада? Так вот: там – в детском саду – был именно что детский сад по сравнению с беспределом, творившимся в лагере пионерском.