Хорёк

Потом: есть такое выражение, что кто рано встаёт, тому, кажется, кто-то что-то подаёт? Не замечал такого: хмурые сонные лица совершенно не располагали к излишней благотворительности, и в ранние часы совсем немного удавалось насобирать. Так же как и вечером – в час пик, когда огромный город приходил в движение. Огромные шумные толпы могли достать кого угодно! Ну, представьте себе кучу консервных банок, набитых шпротами под самую завязку, и мчащихся под землёй со страшной скоростью. Выглядело зрелище примерно так, и судьба мелкого карапета, лавирующего среди шпротин, была совсем незавидной. Так что лучшим временем становилась середина дня, когда далеко не все шпротины спешили по делам и могли оглядеться и внять мольбам одинокого жалкого попрошайки.

Занимался ли я заодно досмотром чужих сумок и карманов? Ну, вначале нет. Вы не забывайте: я ведь только освободился, и получить второй срок сразу после первого: было бы просто глупо и непрактично. В конце концов: мне требовалось освоиться после полуторагодичного отсутствия, привыкнуть к ритму жизни. Ну и мало ли какие новации могли появиться в моё отсутствие?

Поведение ментов, замашки бандитов, новые магазины и супермаркеты: это ж всё постоянно менялось, и чтобы не вляпаться, приходилось изучать заново. Ну, в новых элитных магазинах появились видеокамеры, так что обжуливать теперь следовало не только окучиваемого терпилу, но и местную охрану. Охрана была, конечно, та ещё, но даже с нею требовалось держать ухо востро и не упускать из виду. Помню, как-то раз – в самом начале – попробовал я стянуть шоколадку в одном таком универсаме (не платить же за неё я должен был, в самом деле?!), причём я умудрился даже оторвать этикетку, но на выходе меня уже ждали. Охранник с укоризненным видом просто попросил оставить на прилавке то, что я так неаккуратно запихнул под куртку, что мне и пришлось сделать. Так что универсам по понятным причинам я стал обходить стороной, в других же местах – прежде чем дать волю лапкам – я уже внимательно оглядывался, и при малейшем намёке на слежку просто уходил, ничего не делая.

Хотя сама идея – тянуть вещи из магазинов, дававших такие широченные в данном смысле возможности – выглядела плодотворной. Шоколадка в одном месте, апельсин – в другом, пара жвачек – в третьем. Так можно было неплохо прожить, соблюдая, разумеется, максимальную осторожность и не зарываясь в сомнительных ситуациях. Я сразу понял, что с охранниками в таких магазинах можно договориться: не стали бы они сдавать ментам мелкого воришку за какую-нибудь ерунду, а просто не пустили бы в следующий раз, встретив у входа хитрым злобным оскалом. Так что время от времени – чтобы не тратиться на обычные сладости или фрукты – я совершал вылазки в такие места. Хотя не только туда: вы бывали когда-нибудь на огромных рынках, где продаются еда, одежда и прочая хрень, что свозится со всех концов света? У вас здесь таких больших наверно нету, в Москве же окопались такие барахолки, которые можно облазить только за полдня, если хватит, конечно, сил и желания. Так вот: можно было – даже не воруя – вполне прилично прокормиться там.

Это же просто: на таком рынке – при обилии продавцов – многие вещи дозволяется пробовать, что я и делал постоянно, когда оказывался там. Идёшь так бывало между рядов, со всех сторон призывно зазывают, и ты деловито обращаешь благосклонное внимание то на розовощёкие яблоки, то на спелый виноград, то на истекающие соком дыни. Много я бы сейчас отдал, чтобы снова оказаться там, где я липкими от сока пальцами брал очередной кусок и заглатывал его, как и предыдущие, мирно уже сложенные внутри желудка! Тем более что возникали и другие возможности для заработка, и не только обычное для меня и традиционное обшаривание чужих сумок и карманов.

Какие? Ну, однажды познакомился я на одной барахолке с лохотронщиками, бомбившими местных простаков. Им – двум крепким сильным ребятам – как раз требовался помощник, такой как я, которому следовало скидывать добычу. Что они делали? Ну, у них было заготовлено несколько вариантов, напёрстки там всякие и лотереи, самый же интересный из них выглядел примерно так. Тогда ведь уже многие слышали про лохотрон и опасались, так вот именно на этом они и строили свой сценарий. Ребята спрашивали какого-нибудь прилично выглядящего мужика: не хочет ли тот немного заработать, полтинник или сотню. Доверчивые соглашались: ничего ведь особенного делать не требовалось. Им надо было просто создать ажиотаж, привлечь внимание, чтобы уже на такую наживку клюнул настоящий лох. А сделать это предлагалось с помощью нехитрой карточной игры, то есть даже не игры, а так. Просто одну карту из колоды тянул игрок, а вторую ведущий, знавший, разумеется, что у него там в каком порядке сложено, вытянувший же старшую карту выигрывал. И мужику выдавался на это дело полтинник, который он тут же первым ходом и удваивал.