Хорошая девочка должна умереть

Джейсона кошмары не мучили. Ему нравилось видеть жертву замотанной скотчем, всю в синяках, негнущуюся и неподатливую, будто тело слеплено из бетона, а не из живой плоти. Завернутую куклу, трофей. Он запомнил бы лишь те чувства, которые испытал в момент ее смерти.

Азарт. Возбуждение.

Власть.

Так что Пиппа с радостью запечатлеет в памяти его мертвое лицо. Ей больше не надо испытывать страх, она победила — а он умер, и вид его мертвого тела станет для нее наградой, трофеем, хочет она того или нет.

Она развернула брезент, обнажив верхнюю половину тела, и вытащила пакетик из кармана. Вскрыла упаковку, засунула туда пальцы в перчатке. Присела на корточки, посыпала волосками рубашку Джейсона, пару штук сунула ему за воротник. Мертвая рука не гнулась, но Пиппа запихнула несколько волосков в щель между большим и указательным пальцами. Еще один волос Пиппа в слабом лунном свете заправила под ноготь большого пальца на правой руке.

Выпрямилась, закрыла пакетик, убрала в карман. Придирчиво осмотрела Джейсона, мысленно представляя разыгравшуюся здесь сцену. Мужчины поссорились, затеяли драку. Опрокинули стеллаж на складе. Джейсон ударил Макса по лицу, оставив синяк под глазом и, возможно, вырвав у него прядь волос. Смотрите, вот они, застряли под ногтями и в складках кожи. Макс ушел очень злой, потом вернулся с молотком и подкрался к Джейсону сзади. Сгоряча пробил ему затылок. Успокоился и понял, что натворил. Завернул тело в брезент, утащил в лес. Постарался отмыть место преступления, но не догадался прикрыть голову. Стер отпечатки с орудия убийства и прочих поверхностей, а про волосы, бедолага, совсем забыл. Не подумал, растерялся. Запаниковал.

Пиппа ногой накинула брезент на Джейсона. Ногой в кроссовке Макса. И несколько раз обошла вокруг тела.

Эх, Макс, тебе не следовало надевать кроссовки со столь необычным рисунком на подошве! И уж конечно, не стоило оставлять телефон включенным, пока ты убивал человека.

Пиппа развернулась и зашагала обратно. Мертвый Джейсон ничего не сказал ей вслед.

Она зашла на склад и отряхнула с кроссовок грязь.

— Эй, я только что пропылесосил! — нарочито возмутился Рави.

Он хотел успокоить ее, сделать вид, будто не происходит ничего необычного. Пиппа понимала это, но ей было не до того: она погрузилась в свои мысли, старательно перебирая оставшиеся пункты плана.

— Это Макс принес грязь, когда вернулся, — тихо сказала она и шагнула вперед к луже крови. Поставила ногу на пятку и вдавила носок прямо в красную подсохшую жижу.

— Зачем? — удивился Рави.

— Макс на обратной дороге случайно наступил в кровь, — ответила она, присаживаясь на корточки и окуная в лужу краешек рукава. На серой ткани осталось красное пятнышко. — Пара капель попала на одежду. Дома он попытается застирать пятно, но ничего не выйдет.

Она снова вытащила из кармана пакетик и оставшиеся волоски вытряхнула в лужицу липкой крови.

Потом подошла к Рави, оставляя левой кроссовкой красные следы, к третьему шагу почти исчезнувшие.

— Ясно, — сказал Рави. — Можно вернуть Пиппу обратно? Не хочу видеть перед собой Хастингса.

Пиппа встряхнулась, подняла на него отсутствующий взгляд, и глаза у нее потеплели.

— Да, конечно.

— Вот и хорошо. Багажник я вымыл. Пропылесосил четыре раза. И верх, и крышку. Протер с мылом все пластиковые детали. Двигатель выключил, ключи тоже помыл. Пылесос и моющие средства вернул на место. Грязные тряпки сложил тебе в рюкзак. Надо убрать все твои следы. И мои заодно.

Пиппа кивнула.

— Остальное за нас сделает огонь.

— Кстати… — Рави встряхнул канистру, которую держал в руке, и внутри заплескалась жидкость. — Мне удалось выкачать бензин из газонокосилки. Нашел на полке шланг; надо вставить его в бак, дунуть, и бензин потечет сам.

— От шланга тоже придется избавиться. — Пиппа мысленно добавила очередной пунктик в список улик.

— Да, конечно, вместе с твоей одеждой. Как думаешь, этого хватит? — спросил Рави, снова встряхнув канистру.

— Наверное, надо еще.

— Мне тоже так кажется. Ладно, пойдем.

Рави подошел к ближайшей газонокосилке, Пиппа помогла ему заправить в бак конец шланга, рукой в перчатке зажала отверстие и дунула в трубку.

Сильно запахло бензином, и желто-коричневая жидкость потекла по трубке. Наполнив канистру до краев, они взяли другую и перешли к следующей косилке.

У Пиппы начала кружиться голова — то ли от паров бензина, то ли от недосыпа, то ли от путешествия к смерти и обратно. Она помнила, что воспламеняются именно пары, а не жидкость. Еще чуть-чуть, и она неминуемо вспыхнет…

— Почти на месте, — сказал Рави, обращаясь то ли к ней, то ли к канистре в руках. — Надо чем-то разжечь…

Пиппа оглядела помещение, присматриваясь к содержимому на полках.

— Вот, — сказала она, подходя к коробке, набитой пластиковыми горшками для рассады. Оторвала несколько кусков картона и сунула их в карман.

— Отлично, — кивнул Рави, беря две полные канистры.

Третья досталась ей. Она оказалась неожиданно тяжелой: мышцы до сих пор ныли от груза мертвого тела.