Хорошая девочка должна умереть

Она больше никогда не будет возмущаться тем, что нужно идти на футбольный матч Джоша и весь день сидеть на стадионе. Будет отвечать на вопросы, какими бы они ни были странными и глупыми. Станет идеальной старшей сестрой, наставницей и человеком, на которого Джош может равняться.

Она будет добрее к матери, потому что та всегда хотела для нее самого лучшего. Пиппа воспринимала мать как нечто само собой разумеющееся: что она постоянно дома, вечно закатывает глаза и находит повод испечь блинчики. Больше никакого равнодушия. Они были единым целым — не разлучались с самого рождения Пиппы. Если она сумеет вернуть свою жизнь, то не отойдет от матери до последнего ее вздоха. Обязательно будет держать ее за морщинистую руку.

Папа… Пиппа отдала бы что угодно, лишь бы снова услышать, как он весело смеется и называет ее Пиппеткой. Она будет благодарить его каждый день за то, что он выбрал ее и ее маму, за все, чему он научил ее. Будет рассказывать ему обо всем, чем она похожа на него, и радоваться тому, что это он вылепил из нее того человека, которым она стала. Просто нужно вернуть себе прежнюю жизнь. Если получится, когда-нибудь папа возьмет ее за руку, поведет к алтарю, на полпути остановится и скажет, как ею гордится.

Друзья… Пиппа всегда первой интересовалась их делами. Они понимали друг друга без слов. Ужасно не хватало долгих разговоров с Карой по телефону, неловких перешучиваний с Коннором, смущенных обнимашек с Джейми, поддержки Натали и сестринских нравоучений Наоми.

Бекка… Пиппа мысленно обещала себе, что обязательно ей все расскажет, когда они обе будут свободны. С ней тоже пришлось прервать общение: не ездить в тюрьму и не брать трубку. Для Бекки не тюрьма была клеткой, клеткой был для нее отец. Теперь его не стало, и Бекка заслуживает правды: она должна знать, кем Джейсон был на самом деле и как умер, а самое главное — от чьей руки. Но в первую очередь она заслуживает правду про Энди, свою старшую сестру, которая знала, что за чудовище прячется в их доме. Бекка должна прочитать письмо и узнать, как сильно та ее любила, узнать, что гадости, которые сестра наговорила ей в последние минуты жизни, на самом деле были вызваны стремлением ее спасти. Энди ужасно боялась, что отец убьет их обеих. Пиппа все расскажет Бекке. Та заслужила право знать, что в другой жизни они с Энди обязательно сбежали бы вместе.

Одно обещание за другим…

Пиппа все их выполнит — только дайте шанс.

На самом деле она ждала суда не над Максом, а над собой. Ей вынесут окончательный вердикт. Присяжные решат судьбу не только Хастингса, но и Пиппы, а еще всех, кто ей дорог.

Особенно Рави.

Она по-прежнему разговаривала с ним каждый день. Не с настоящим, а с тем, который жил у нее в голове. Она обращалась к ему, когда была напугана или не уверена в своих силах, спрашивала, что он сделал бы на ее месте. Рави сидел рядом, когда ей было одиноко и она рассматривала фотографии в телефоне — а одиноко ей было всегда. Рави желал спокойной ночи и составлял компанию в темноте, когда она заново училась спать. Пиппа сомневалась, правильно ли помнит тембр его голоса и манеру строить фразы. Как именно он произносит «сержант»?

Надо помнить, держаться за него и беречь…

Она думала про Рави каждый день, каждую минуту, каждую секунду. Чем он занимается, что сказал бы про бутерброд, который она съела на завтрак (разумеется, похвалил бы), все ли с ним в порядке, скучает ли он по ней так же сильно, как она по нему?..

Не перерастает ли его тоска в обиду?..

Хотелось бы, чтобы Рави, чем бы он сейчас ни занимался, вновь научился быть счастливым. Неважно, что это значит: будет ли он ждать ее или нет, Пиппа поймет. Пусть сердце разрывалось при одной мысли, что Рави улыбнется другой девушке, придумает ей прозвище и изобретет новый способ сказать «Я люблю тебя», — не важно, таков его выбор. Пиппе хотелось одного — чтобы он был счастлив, чтобы в его удачно сложившейся жизни была радость. Если придется пожертвовать ради этого собственной свободой — пускай, она согласна.

А если он и впрямь ее дождется и если вердикт вынесут в ее пользу, Пиппа будет прикладывать все силы, чтобы стать достойной такого человека, как Рави Сингх.

«Ах ты размазня», — сказал он ей на ухо, и Пиппа улыбнулась, тихонько фыркнув.

В шуме дыхания почудился еще один звук: слабый вой, высокий и раскатистый, который становился все ближе и ближе.

Сирены.

Пиппа резко обернулась. Из-за поворота выскочили три полицейские машины, которые, обгоняя транспорт, рванули ей навстречу.

Все громче.

И громче.

Замелькали синие огни, закручиваясь спиралями и разгоняя сумрак, они слепили глаза и освещали улицу.

Пиппа отвернулась и зажмурилась.

Вот и все. Ее нашли. Хокинс догадался.

Ее сейчас арестуют.

Она замерла, затаив дыхание.

Все громче.

И ближе.

Три.

Два.

Один.

Порыв ветра взметнул волосы, и машины пронеслись мимо одна за другой.

Пиппа неуверенно открыла глаза.

Они уехали. Сирены стихали, сменяясь чуть слышным гулом, затем тишиной.

Не за ней.

Не сегодня.

Может, когда-нибудь приедут и за ней, но не сегодня, не на семьдесят второй день.