Хорошая девочка (СИ)

Матушка лишь махнула рукой. Мол, езжайте, ни о чем не беспокойтесь. Можете вообще утром приехать. Юра обожал свою Ларису Геннадьевну. Она у него умница. Иногда выдавала самые нужные и необходимые мысли с невозмутимым лицом.

Все, что касалось Ксении, она воспринимала более чем на «ура». Ксения ей нравилась. А кому она может не нравиться?

Это он, идиот, два года профукал. Куда смотрел, спрашивается?

— Куда едем?

— Здесь где-то есть смотровая.

— Есть. Сейчас найдем.

Хованскому было все равно, куда ехать и везти Ксению. Главное, она рядом. Не закрылась, не сбежала. Не очертила личную территорию, выстроив между ними стену.

Доверчиво вручила ему свою ладошку, которую он и не думал выпускать. Такая мягкая, тонкая. Юрий несколько раз подносил ее к губам и целовал. После первого поцелуя у Ксении так забавно округлились глаза, точно он сделал нечто непотребное. Пришлось повторить.

— Нам туда?

— Навигатор показывает, что да.

Сегодня он был согласен на все. Лишь бы и она тоже была согласна.

— Я здесь никогда не была.

Ксения первой вышла из машины. Выпрыгнула, он бы сказал.

Заглушив двигатель, Хованский вышел следом. Прищурившись, внимательно следил за Ксенией.

На самом деле им повезло, что на смотровой никого не было. Обычно здесь тусила молодежь. И еще хорошо, что снега именно тут намело мало. Не пробрались бы.

Хотя…

У него подгорало. И он, блядь, готов был на многое. Ему нужна Ксения. Сегодня. Еще.

Он прошел за Ксенией и встал чуть поодаль.

— Я тоже…

— Что «тоже»? — Она обернулась, улыбнувшись.

Снова той шкодной улыбкой, от которой у него внутренности сводило.

— Тоже не был.

— Серьезно, Хованский? И даже подростком? С парнями?

— Черт… Точно. Был.

— Ну вот.

Ксения повела плечами и снова от него отвернулась.

Свет фар давал приличную дозу освещения, но Юрию оказалось мало. Он не спешил подходить к Ксении. Решил полюбоваться ею со спины.

Да-а, ее спина… Фетиш, к которому он был некогда не готов.

Как показывала практика, не готов он не был ко многим вещам.

Ксения подошла почти к самому краю. Кто-то дотошный и рукодельный поставил заграждение. И это правильно. Сюда часто приезжали с алкоголем. Были случаи, когда люди скатывались вниз и не всегда удачно. Фатальных исходов не вспоминалось, а вот поломанные руки-ноги и ребра имели место.

Хованский вскинул голову к небу.

Когда он сам в последний раз выбирался на природу?

Он не помнил.

С парнями на базу отдыха ездили. Тоже с Ксенией… Ванька тогда еще на груди висел, мелкий совсем был. Но Ксения умудрилась уделить внимание всем. И с ними побыть, и про Ваню не забыть.

— Ксюх, — позвал он. Его продолжали одолевать угрызения совести. — Я нажестил.

Она тихо засмеялась, не поворачиваясь к нему.

— Если ты интересуешься, порвал ли меня, то нет. Не порвал. И мне было хорошо. Я же кончила, Юр.

— Я в курсе.

В окружающей тишине, где помимо их голосов, раздавалась лишь потрескивание снега, скрежет его зубов вышел неоднозначным звуком.

В том-то и дело, что Ксюха кончила!

Нет, это было крышесносно. И очень вкусно. Еще он был рад за нее. И за себя, черт побери.

Ревность впилась в него ядовитыми шипами уже потом, когда они сели в машину. То есть его бывшая женушка снова кончает. Не успела с ним развестись, как раскрепостилась. У него меньше всего прав для ревности. В конце концов, он ушел к любовнице! Ксения тоже имела право…

И вот тут случался затык. Логику вышвыривало из чата.

Он преодолел разделяющее их расстояние и встал со спины. Верхняя одежда ужасно мешала.

— Скажи, у тебя кто-то есть? Сейчас…

Его руки самопроизвольно забрались под куртку Ксении.

Девушка поежилась.

— Холодно, Хованский.

— Я согрею. Ты на вопрос ответь.

Температура стремительно падала. Но не у него. Свободной рукой он распахнул парку и прижал Ксению к себе.

Вот так.

Тут ее место.

Рядом с ним.

Тело к телу.

В пах снова ударило возбуждением.

Ксения доверчиво откинулась назад. Он чувствовал, как она расслабляется. В его руках. С ответом она не спешила, он настаивать не стал. Совместная жизнь дала ему много понимания, какая Ксения.

И… ничего не дала.

Он не знал жену. Настоящую. Ту, какой она являлась на самом деле, когда отпускала себя.

Сегодня она отпустила.

— Я благодарна тебе за развод.

Это не те слова, которые он хотел услышать.

— Правда. Сама бы я никогда на него не решилась.

— Тебе было со мной плохо? — нахмурился Юрий.

— Не в этом дело.

— А в чем тогда!

— Наш брак… Ты же сам знаешь, его бы не случилось, не забеременей я Ванечкой. Ты бы на меня никогда не обратил внимания, а я… Ну я бы всю жизнь проработала помощником юриста или, возможно, с помощью папы когда-нибудь открыла свою фирму. Второе сомнительно… Папа бы не разрешил. Несмотря на его честолюбие, он всегда считал, что место женщины на кухне.

— Времена изменились.

— Ой, да ладно. — Она негромко засмеялась. — Тебя тоже устраивало, что я не работаю.

— У нас Ванька мелкий.

— И?.. А что было бы потом, когда ему бы исполнилось года три? Или четыре?

— Родили бы второго.

— Не шути так, Юр.

— Извини.

Лучше извиниться. Непонятно за что. Или за все сразу. У него мозги плыли.