Хорошая плохая девчонка

— О'Шэннон, — надзиратель Харрисон отчетливо произносит каждую букву в микрофон. — Рода О'Шэннон. Спускайся, Рода. Кажется, это письмо от твоего мужа.

Для получения корреспонденции нас обычно собирают в зале для общих мероприятий, где надзиратель Харрисон самолично отдает каждому из нас в руки письма и посылки, совсем как ведущий шоу «Цена угадана верно».

— Пруит, Алиса Пруит. Так, что у нас тут? Кажется, маленький сюрприз от дядюшки Сэма. Возможно, купон со скидкой? Получи!

Надзиратель Харрисон называет это полезным времяпровождением со своими тюремными подопечными, после раздачи почты он также обычно оставляет десяток заключенных и выслушивает их жалобы относительно сеансов исправительной терапии. Когда кому-то из заключенных не приходит никаких писем, то надзиратель Харрисон кладет в конверт или лично дает им так называемый маленький подарочек — купон на покупку шоколадки или какого-нибудь напитка в тюремном диспансере.

— Квирога, Фелиция. Так-так. На конверте отметка отправителя — Богота. Почерк мужской, уверенный и аккуратный. Кажется, я догадываюсь, кто это… случайно, не твой дружок… Ансельмо! Иди же сюда!

Надзиратель Харрисон весьма популярен среди заключенных. Обычно он председательствует на разных мероприятиях — раздаче почты, показах фильмов или кружках драматического или прикладного искусства, проведение которых спонсирует церковь. Когда же нужно объявить какие-либо плохие новости, например, о том, что целая камера наказывается за учиненные беспорядки или что отменяется какая-либо привилегия из-за недостатка финансовых средств, эта роль выполняется помощником мистера Харрисона надзирателем Фрогалом, который сообщает нам, что сам мистер Харрисон в отпуске или на важной встрече.

Банально, но это срабатывает. И в конечном счете всем нравится надзиратель Харрисон, и все ненавидят надзирателя Фрогала.

— Рамирес, Долорес Рамирес. Посмотрите-ка, кажется, тебе письмо от пасхального кролика! На вашем языке это будет пасхальный conejito. Я правильно произнес это слово, Долорес? Conejito? Что же ты стоишь? Иди сюда и получи свое письмо!

Ходят слухи, что предшественник надзирателя Харрисона погиб в страшных мучениях во время бунта заключенных в тысяча девятьсот девяносто четвертом году, будучи одним из заложников. Однако тюремная администрация постаралась, чтобы этот факт не просочился в прессу. Согласно этим слухам из проверенных источников, надзирателя-предшественника пытали в течение нескольких дней и ночей в этой самой комнате для общих мероприятий, а надзирателю Харрисону и другим работникам тюрьмы ничего не оставалось, как наблюдать за мучениями их коллеги. Заключенные сняли процесс пыток на пленку и заставляли всех остальных заложников неоднократно просматривать запись впоследствии. Весьма показательно, что бунтовщики не предъявляли ровным счетом никаких требований, они уже были обречены на смертную казнь, так что терять им было нечего.

Когда же наконец в зал ворвались отряды спецподразделения, они застрелили всех заключенных и даже некоторых заложников (включая и предшественника надзирателя, который наверняка был рад положить конец своим мучениям). Надзиратель Харрисон оказался в числе выживших счастливчиков.

После чего его сделали главным надзирателем.

Возможно, воспоминание об этом кошмаре помогло мистеру Харрисону создать новый образ надзирателя — мягкого и вежливого человека, который никогда не повышает голоса. Он хотел, чтобы этот образ ассоциировался у заключенных с положительными эмоциями и впечатлениями, а также здоровой групповой динамикой.

Есть только один человек в тюрьме, который не любит надзирателя Харрисона. Это Коринна. Впрочем, это неудивительно, потому что Коринна ненавидит всех, кроме меня.

— Я бы сняла кожу с его яичек, как кожуру с персика, — по секрету однажды сообщила мне Коринна. Иногда она ненароком дотрагивается до моей руки или бедра. — Я бы обмотала его кишки вокруг толстой палки и заставила бы его съесть их.

Это вовсе не смешно. Когда Коринна говорит о надзирателе Харрисоне, она крайне серьезна, от чего мне становится страшно.

— Риордан, Дэлайла Риордан. О боже, посмотрите-ка на это. Целая посылка, и чего здесь только нет: открытки и письма, аудио- и видеокассеты, CD, настенные календари, печенье, и сладости, и даже консервы. Как обычно, мы убрали металлические предметы и провели цензуру писем. Мы не хотим, чтобы какая-нибудь неосторожная строчка заставила тебя свернуть с пути истинного. Однако я самолично попросил наших цензоров по возможности оставить все как есть. В конце концов, ты наша местная знаменитость. Мы хотим, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома.

Я торжественно поднимаюсь со своего места и вхожу на подиум, где надзиратель Харрисон протягивает мне посылку серого цвета, перевязанную крест-накрест веревкой. Он широко и многозначительно улыбается мне. У нас с надзирателем Харрисоном есть свои секреты, но мы не любим демонстрировать свои отношения на публике, поэтому он довольно часто так мне улыбается.