Хорошая плохая девчонка

— Пожалуйста, профессор Пенденнинг, — изо всех сил пыталась утихомирить его Дэни, — подумайте о своей жене, детях и карьере, возможно, ваша контора в Чино примет вас обратно после вашего вынужденного отпуска. Вам нужно научиться контролировать свой гнев, так как из-за этого у вас появляются трудности в общении с людьми. Особенно это касается тех людей, к которым вы испытываете сильные чувства. Или тех, которые вот-вот потеряют терпение из-за вашего возмутительного поведения.

Иногда профессор Пенденнинг шел рядом с Дэни, как будто они были мужем и женой, которые вместе совершают покупки. Он часто вынимал некоторые продукты из ее тележки и ставил их обратно на полки, а вместо них клал выбранную им еду. Возможно, это и было последней каплей, переполнившей чашу терпения Дэниель.

— Тебе следует есть больше свежих овощей и фруктов, — громко и самоуверенно провозглашал профессор Пенденнинг. Или: — Этот сахар вреден для здоровья.

Такое ощущение, что это я преследовала девушку вполовину младше себя в супермаркете «У Ральфа»!

Черт возьми. Ну и наглость.

Глава четвертая

После двух или трех подобных случаев работники супермаркета «У Ральфа» даже придумали забавные клички для Дэниель, например Маленькая-леди-из-супермаркета-с-прекрасным-хуком-справа или Красотка-с-дуршлагом, из-за того раза, когда она ударила профессора Пенденнинга вышеуказанным инструментом и его пришлось госпитализировать.

Дэни кое-что смешило в профессоре Пенденнинге. Он без конца повторял, что был сбит с толку ее «неоднозначными сигналами», хотя не знаю, насколько неоднозначным можно считать такой сигнал, как удар дуршлагом по голове. Или если вспомнить еще один случай, когда она бросила ему молотый перец в лицо около кондитерской стойки.

И хотя Дэниель была многим обязана профессору Пенденнингу (надо отдать ему должное, он все-таки помог ей в пересмотре дела по тому лживому обвинению), однако она начинала ненавидеть его все больше и больше. Более того, она стала очень низко ценить его жизнь. А это очень плохой знак, когда ты начинаешь навешивать ценники на человеческую жизнь.

Кстати, ценник, который повесила Дэниель на профессора Пенденнинга, гласил: «Пять центов».

— 43

Сегодня у меня жутко разболелась спина, я весь день пролежала на нарах и не могла даже подняться, чтобы поесть и попить.

— 42

Когда ты пишешь роман (что почти то же, что писать дневник), то самое ужасное заключается в том, что ты словно попадаешь в ловушку для рассказчика: то есть ты знаешь, что грядет новый день, и новый час, и новая минута. Постепенно все эти бесконечные дни заживо сжирают тебя, и ты чувствуешь себя словно в тюрьме. Ты просыпаешься и знаешь, что произойдет завтра и послезавтра, и ты ничего не можешь с этим поделать, пока — бах! — не наступит конец.