Хорошая война

Да-а, попали. Интересно здесь такие виды досуга в порядке вещей, или за это принято убивать? А у дочери такой же вкус, как у матушки. Этот красавец-мужчина просто вылитый Альфиери. Или тот был 'просто вылитый Альфиери', а этот настоящий? Ох…

В дверь постучали.

— Доча, у тебя все в порядке?

Марта не рискнула ответить за 'дочу', поэтому встряхнула Виолетту за плечи и дернула за нос.

— Доченька!

Красавица промычала что-то невнятное. За дверью могли подумать, что доченька лежит связанная и с кляпом во рту.

— Виолетта!!!

Марта сбросила похмельную соню на пол. Виолетта свалилась неожиданно громко и даже открыла глаза, но голос у нее почему-то пропал. За дверью суровая мамочка, услышав грохот падения тела, скомандовала:

— Ломайте!

Дверь в девичью спальню существенно уступает в защитных свойствах замковым воротам, входам в банки и кладовые. Три толстых стражника справились в два счета. Между дверью и косяком вбили железный рычаг, налегли и со страшным скрипом выдрали прибитую гвоздями задвижку с внутренней стороны. С последним рывком дверь громыхнула об стену, окончательно разбудив обоих мужчин в постели.

— Марио, твою мать, опять война? — приоткрыв один глаз, выругался Франц.

— Эээ… милая? — сонным голосом произнес любовник Виолетты.

— Сукин сын, — прошипела графиня с твердым намерением выцарапать ему глаза.

— А я-то голову ломал, куда эти двое подевались! — не удержался один их стражников, тот самый, кто ночью охранял вход.

Графиня, продолжая шипеть наподобие кошки, сделала шаг к постели. Виолетта отползла к стене, прикрываясь краем простыни. Стражники отступили к стенам, чтобы не попадаться на глаза и под руку разъяренной кошке. Дверной проем заслоняли еще какие-то люди, разглядывавшие грудь Марты или ноги Виолетты. Франц, еще не осознав, что он не дома, а вошел не Марио, безошибочно вытащил из горы одежды на полу свои подштанники.

Марта снова вместо того, чтобы подумать, обратилась к жизненному опыту. Жизненный опыт охотно подсказал, что все проблемы можно уладить при помощи оружия. Было совсем не сложно сделать первый шаг, уперев арбалет в подбородок графине.

— Не двигайтесь, Ваша светлость! А вы все войдите в комнату! Все! Отойдите к окну! Не шевелиться, а то стреляю!

Любая нормальная женщина в шестнадцатом веке была бы очень смущена, если бы оказалась обнаженной перед лицом десятка незнакомых мужчин. Виолетта забилась в угол, прикрываясь простыней, но Марта еще не поняла, в чем дело. Ей и одетой было не привыкать к мужскому вниманию.

Краем глаза Марта заметила, что Франц собрался надеть штаны и дублет. Еще не хватало, чтобы все здесь увидели кровавые пятна. Перетаскивая вслед за собой графиню, Марта выпинала из комнаты всю мужскую одежду. Франц вытащил из-под кровати еще какой-то мятый комок материи, выдернул из дверного косяка свой баселард, огляделся на прощание и покинул будуар.

Марта вытащила из будуара графиню.

— Пока никто ничего не знает. Если Вы не хотите, чтобы кто-то узнал раньше времени, держите их всех здесь.

— Спасибо, черт вас всех побрал, — процедила сквозь зубы Ее светлость.

Марта оглянулась. Комната, которую Виолетта выбрала для свидания, находилась в тупиковой башне. С разных сторон на круглую площадку выходили еще три двери, а попасть сюда можно было только по длинному коридору через четвертую дверь. Место совершенно не на проходе и не на виду, тем более, ночью.

— Я закрою башню снаружи и пришлю к вам кого-нибудь, — ответила Марта, опуская арбалет и отступая в сторону коридора.

Графиня кивнула. По ее взгляду в никуда знающий человек мог бы сказать, что она просчитывает варианты на десяток ходов вперед в очень сложной шахматной партии. Марта наконец-то осознала, что стоит в коридоре совершенно голая. Через секунду она поняла, что именно в таком виде она распоряжалась в будуаре Виолетты. Франц молча протянул 'мятый комок материи', который оказался платьем. Марта покраснела и наивно попыталась прикрыться. Графиня приняла какое-то решение и решительно вошла в спальню дочери.

Пока Марта вела переговоры, швейцарец успел одеться. Несколькими взмахами кинжала он подогнал по размеру штаны и дублет любовника Виолетты, преобразив приличный итальянский костюм в одежду немецкого наемника с буфами и разрезами. Марта закрыла дверь за Ауреллой. Слава Богу, петли были на месте. Франц вбил нож между дверью и косяком со стороны петель, таким же способом Плотник вчера заблокировал ворота. Одеть Марту оказалось сложнее. Как и следовало ожидать, Франц взял первое платье, которое попалось под руку, а именно, сброшенное в порыве страсти платье Виолетты, тогда, как Марта свое аккуратно сложила и положила в приличное место, а не на пол. Франц справился с задачей тем же методом, разрезав в нужных местах верх и подкладку, после чего лиф платья стал на несколько размеров больше.

В холле Марта заметила симпатичного молодого человека в сопровождении свиты в гербовых ливреях Сфорца.

— Мессир Никколо Сфорца? — шепотом спросила Марта у крайнего человека в свите.

— Он самый! — гордо ответил слуга.