— Мы встречались год. Я думала, мы поженимся. Но вы же знаете мужчин.
— Да. Я приношу извинения за весь наш пол.
— Ты мне не сказал.
— Я хотел, но забыл.
— Ты хотел узнать, будет ли мягким приземление?
— Он платил мне.
— Он платил деньгами?
— Нет. Он организовал встречу с моей девушкой. И это того стоило.
— Я с ней встречаюсь.
— Не хочу вмешиваться. А ты не мог бы уже держать свои штаны застегнутыми?
— Стыдно сказать, но я была заядлой курильщицей.
— Стыдно сказать, но я до сих пор такой.
— Вы этого не делали?
— Нет.
— Значит, нам нужно указать пальцем на кого-либо еще.
— Вы — адвокаты защиты. Вы прогрызаете дыры в обвинительных заключениях. Играем в игры с правдой.
— Когда вы вернетесь на свое место, вы сможете возмущаться снова. Но до этого нам нужно защитить вас.
— Что думаешь?
— Не вмешивайся. Рассосется само собой.
— Отличный парик.
— Я работаю в сфере недвижимости. Это производственная необходимость.
— Как вы думаете, дьявол существует?
— Нет.
— Я тоже так думал. Но когда я столкнулся с адвокатами, я передумал.
Нам нужен «смазочный фонд» для неподотчетных расходов. Чтобы ублажать клиентов. Это не первый мой опыт теневой экономики. Безошибочный ход, чтобы уберечь бизнес от вылетания в трубу.
Иногда я понимаю правила игры. А потом наступаю такие моменты, когда я думаю: «Что я здесь делаю?»
Я не могу усвоить одну вещь. Люди — лгут. А люди, которые судят — лгут больше всех.
— Я не лесбиянка.
— ???
— Ты спрашивала.
— Два года назад.
— Я хотела ответить. Я не лесбиянка. Я гибкая.
У меня редко не бывает слов. Но сейчас их у меня нет.
Я не пытаюсь канонизировать наше прошлое.
Извините, я писал смс своему адвокату. Смешно, что у адвокатов есть свои адвокаты. У него, наверное, тоже есть адвокат. Мы все бываем в геометрической прогрессии, как матрешки.
У тебя ребенок для обложки журнала «Материнство сегодня».
Вашей компании не нравится получать иски? Так пусть она не выпускает продукцию, которая не калечит людей.
— Элай Голд?
— Мне сказали, что вы здесь.
— А вы не в синагоге?
— Как вы себя чувствуете?
— Хорошо.
— Тогда я не буду винить себя за то, что скажу сейчас.
Мне снилось, что я умираю. Все просто делали то, что обычно. Им было все равно.
Если закон и научил меня чему-нибудь, так это не доверять хромым людям.
Мы шли по краю весь год. Это закрытая информация.
Они накрыли стол. Значит, все серьезно.
— Ты хочешь им это сказать?
— Нет. В подобных мерзостях ты лучше меня.