Хорошая жизнь

– Нет. Кто-то следил за мной.

Леонов вопросительно посмотрел на собеседника.

– Вот как?

– Да. Чертов клоун преследовал меня очень долго. Это не профессионал, я точно могу сказать. Какой-то слизняк.

– Но лицо ведь у тебя разбито, так?

Калина оскалился, но ничего не сказал.

– С тем слизняком я почти разобрался. Хотел избавиться от него в крематории, но появился второй. Про второго я не знал. Вот он меня и оглушил.

– Есть догадки, кто это может быть?

– Да, есть. Тот, второй, уже встречался мне. На квартире девчонки. Эллы.

Лицо Нестора, до того расплывшееся в ироничной улыбке, в момент стало серьезным. Он потянулся к дверной ручке и дернул ее. Дверь открылась.

Петр машинально отодвинулся подальше от открытой двери. В кабинку ворвался ветер. Она находилась метрах в тридцати над землей. Немалая высота. Достаточная, чтобы запаниковать.

– Останавливай! – громко крикнул Нестор.

Водитель, к тому времени уже докуривший сигарету, нажал на кнопку, и колесо медленно остановилось.

– И зачем это? – с раздражением спросил Петр.

– Проветриться захотелось. А вообще, мне кажется, чем выше мы находимся, тем лучше нам думается. Людям, я имею в виду. Конечно, к некоторым это не относится, – Нестор помедлил, и паузу наполнили шум ветра и тихий скрип дверцы. – Ответь мне на один простой вопрос: какого черта ты так долго возился, а?

– Эти уроды заперли меня в ящике! – глаза Петра округлились от злости, но злость эта была направлена вовсе не в сторону Нестора. – В таком, в котором трупы хранят. Я проторчал там не меньше трех часов!

– Что с материалами Вилевича по делу?

На этот вопрос Калина ничего не ответил. Он покачал головой. Посмотрел в сторону.

– Черт! – взорвался Леонов, с размаху ударив по стенке кабинки так, что та начала неимоверно шататься. – Что с тобой, Петр?!

– Я найду их. И этого слизняка найду. Вопрос времени.

– Нет, ты, видимо, не совсем понимаешь, о чем идет речь. Времени нет! Вилевич копал не только под наших партнеров. Он копал под мою мать! А это, смею заметить, настолько же серьезно, насколько сейчас серьезен риск твоего случайного падения…

Калина сжал кулаки, втянул плечи.

– Ты угрожаешь мне? – спросил он холодно.

– Пока это просто предупреждение, – холодно ответил Нестор. – Если ты не исправишь ситуацию в ближайшие дни, сюда ты поднимешься уже не со мной, – он указал пальцем вниз, где их дожидался водитель. – А с ним. Со связанными руками. Аттракцион «Я чертовски напортачил!». С неожиданным, ударным финалом!

Не дожидаясь ответа Петра, Нестор махнул своему водителю рукой. Тот, махнув в ответ, нажал на кнопку и запустил механизм. Колесо обозрения двинулось дальше.

Леонов закрыл дверцу, после чего сел поудобнее и сложил руки на коленях.

– Не думай, что на меня можно вот так давить, – сказал, наконец, киллер.

Он посмотрел Нестору прямо в глаза.

– Потому что если ты однажды загонишь меня в угол, я проявлю весь свой талант. И приду за тобой.

Леонов в ответ только рассеяно хмыкнул. Впрочем, он спрятал руки в карманы пальто.

– Это угроза?

– Нет. Пока это просто предупреждение.

– Кстати, по поводу твоего таланта. Пока он проявляется лишь в умелом цитировании Маяковского, – Нестор вдруг повеселел. – Но… почему он?

Петр ничего не ответил.

10.

«Брелок» Эллы лежал на столе, и Нечаев смотрел на него безотрывно вот уже битый час. Впрочем, он не осознавал движения времени. Так бывает, когда глубоко уходишь в свои мысли.

Желание узнать больше о ее жизни нервным зудом распространялось по сознанию. Нечаев ведь говорил себе, что не станет лезть в историю жизни Эллы без веской причины. Но неужели такой причины нет? Ведь девушка исчезла, и любая информация может помочь в ее поисках.

Андрей одернул себя. Он понимал, что лишь придумывает оправдания. Но, может, заглянуть в ее «программу» лишь самую малость? Это ведь ничего не значит…

Выкурив сигарету, Нечаев подключил «брелок» к компьютеру и загрузил информацию.

Что он мог узнать про Эллу? Договор по «программе» был заключен еще до ее рождения. Ничего необычного. У Нечаева, например, договор был составлен аж за пять месяцев до значимой даты. Юридически грамотно прописанная судьба на сотнях страниц. И хорошая цена – скидка при раннем оформлении.

Здоровая девочка родилась в срок. Патологии – отсутствуют. Ограничения по «программе» – отсутствуют. Родители счастливы, ведь они выбрали для своего ребенка светлое будущее. Будущее, в котором нет переполненных детских садов, пробелов в образовательных системах, отсутствия рабочих мест для квалифицированных специалистов, удушающих ипотечных взносов и слишком дорогой стоимости земли на кладбищах.

Но каким она была ребенком? Любознательным, или равнодушным ко всему? Проводила ли время в играх со сверстниками, или ей больше приходилось по нраву уединение? Какой она была тогда? «Брелок» ответы на такие вопросы не давал.

Впрочем, читая договор Эллы, Нечаев, сам того не осознавая, мыслил вполне объемными образами. Отчего-то он видел Эллу-ребенка розовощекой девчушкой лет четырех-пяти. Она чем-то впечатлена. Хлопает большими светлыми глазами, слушая рассказ отца. Но что он говорит ей?