Хорошее стало плохим (ЛП)

Прошедшие годы не могли не сказаться на ее некогда значительной красоте. Жесткие складки окружали ее похудевший рот, складки на щеках и вокруг глаз, которые слегка обвисли, ее кожа была слишком дряблой и слегка восковой из-за жестокого обращения, которому она подвергала свое тело на протяжении десятилетий. Ее волосы были окрашены в обычный оттенок светло-русого цвета, ее груди все еще были большими и фальшивыми, но обвисшими на ее дряблой коже, на груди были отмечены родимые пятна и родинки. На ней были узкие джинсы, байкерские сапоги и укороченный топ с низким вырезом на шее, что свидетельствовало о том, что она, возможно, выглядела на пятнадцать лет старше своих сорока, но ее тело все еще было достаточно хорошим, чтобы выглядеть дрянным, по крайней мере относительно хорошим.

Но меня поразили ее глаза. Они были такого же яркого тропического синего цвета, как и мои, такие же широкие, круглые, с завитыми ресницами. Только ее глаза были наполнены злобой и горечью, которые потускнели по краям, как состаренная медь.

— Харли, детка, мамочка дома, — драматично воскликнула она, широко раскинув руки, приглашая меня в свои объятия.

Я осталась стоять на месте. — Мама, что ты здесь делаешь?

Жнец усмехнулся с мужественным удовлетворением и подошел, обхватив мясистой рукой ее бедро, как гордый партнер. — Фарра теперь моя новая девушка.

— Что, черт возьми, случилось с Джейд? — я спросила.

Эта старая сучка не была самой теплой женщиной в мире, но она была Мадонной по сравнению с Фаррой. Она также многое пережила на стороне Жнеца, десятки романов и, по крайней мере, дюжину внебрачных детей, кроме того, я не могла представить, чтобы она отказалась от своего положения без боя.

Фарра махнула рукой, ее ослепительные браслеты звякнули. — О, эта старая сучка должна была уйти. Не беспокойся о ней.

Я не унаследовала любовь к байкершам от матери. Она ненавидела всех, у кого была вагина, особенно если эта вагина была красивее ее или имела что-то, чего не было у нее.

Боже, глядя на нее, я вспомнила, что половина моей ДНК была сформирована из чистого зла, и я сделала себе поблажку за свое довольно частое плохое поведение. Это было естественно, учитывая мое происхождение.

— Почему ты не здороваешься со своей мамой, девочка? — спросил Жнец, и его лицо снова нахмурилось, и я снова расслабилась.

Я сделала, как мне сказали, двигаясь вперед, чтобы оказаться в ее сильно надушенных руках. — Привет, мама.

— Вот так лучше, — прошептала она мне на ухо, прежде чем причмокнуть губами в громком поцелуе в ухо, от которого я почти оглохла на левую сторону, — Я знала, что ты будешь рада меня видеть. Женщины Мейкомб снова вместе.

Я не была Мейкомб. Я никогда не была ею.

Я была Гарро до мозга костей.

Но я бы сыграла в эту игру, если бы она захотела.

Я присела на край стула, устраиваясь поудобнее. — Итак, как вы познакомились?

— Я встретил ее раньше, чем твой гребаный отец, детка, — сказал мне Жнец. Было очевидно, что он ненавидит это, то, что он считал минуты разницы между Зевсом, встретившим ее, и тем, что он сделал то же самое, что он обвинял шестнадцать минут разницы как причину, по которой они не были вместе все эти годы.

Интересно.

У Жнеца была пожизненная эрекция на мою маму.

Отвратительно.

Но полезно.

По тому, как улыбка Фарры скользнула по ее накрашенным красным губам, как змея в траве, я поняла, что она знала, что это тоже полезно.

— Несколько недель назад столкнулся с ней на байк-шоу. Она устроила мне взбучку, но, черт возьми, в конце концов я заполучил ее, — закончил он раскатистым смехом, ущипнув ее за задницу, а она игриво шлепнула его.

Заткните мне рот гребаным пистолетом.

— Как мило, — вместо этого мягко сказала я.

— Хорошо наконец, быть с мужчиной, который должен был быть у меня все это время, — прихорашивалась Фарра, кладя руку на распухшую грудь Жнеца, — Теперь мы снова можем быть семьей.

— И Кинг?

Она поморщилась. — Он выбрал твоего отца, но опять же, у него никогда не было твоих мозгов, не так ли?

Она была права, у него их не было, он был намного умнее меня.

— А как же Хани? — я спросила.

Фарра снова махнула рукой. — Это маленькое дерьмо иногда убегает, неблагодарная девчонка, но она вернется. Она всегда так делает.

Эта «неблагодарная девочка» должна была учиться в старшей школе, а не подсаживаться на наркотики и заниматься сексом на камеру. Ярость струилась по моей крови так жарко, что я чувствовала, будто пылаю ею.

— Я рассказал твоей маме, как бы она гордилась, узнав, что ты прожила с нами целых три года, сначала с Крикетом, а теперь с моим братом Рэтом.

Он гордился мной из-за этого, его грудь выпятилась, а щеки покраснели от силы собственного комплимента. В другой жизни, менее серьезной, без папы, Дэннера и Кинга, я задавалась вопросом, была бы я достаточно слабой, чтобы попасть под его чары.

Гордость не была равной альтернативой любви.

— Он думает, что ты достаточно верна, чтобы знать о наших планах относительно клуба твоего папы, — пропела Фарра, ее пальцы прошлись по груди Жнеца и вниз, — Но я не уверена.