Хорошее время

— Он такой симпатичный, — добавляю я с тоской. Просто до смешного хорош собой. Высокий. Густые темные волосы. Волевая челюсть. Оливковый цвет лица, я предполагаю, что мужчина итальянец. Либо это, либо у него адский загар. Он в костюме, который сидит на нем, как влитой. Широкие плечи, плоский живот. Я знаю, что у него, должно быть, под этой рубашкой есть пресс. Пока наблюдаю, он поднимает руку и щелкает запястьем, чтобы посмотреть на часы у себя на руке. Считайте меня сумасшедшей, но этот щелчок запястьем — моя новая мания.

— Скажи ему это, когда встретитесь. Мужчинам нравится, когда их называют симпатичными, — сухо говорит Марк.

— Боже, просто посмотри на него. Я думаю, он мог бы стать моим криптонитом.

— Ты думаешь, что его прямое воздействие ослабит тебя до смерти?

— Хмм, нет, определенно нет. Я использую это слово некорректно? Почему люди всегда кидаются такими фразами типа: «Пончики — мой криптонит»? Вообще-то, пончики — подарок небес, а никакой ни криптонит.

— Значит ты думаешь, что этот парень подарок небес тебе? Я правильно тебя понимаю?

— Мог бы быть. Знаешь, никогда не знаешь наверняка.

— Ну, он уходит, — показывает Марк.

— Они всегда так поступают. — Я пожимаю плечами, ни капли не беспокоясь таким развитием событий. Но продолжаю смотреть, потому что, черт возьми, это вообще законно носить такой костюм? У меня крайняя степень недотраха.

— Может быть, нам следует быстро спуститься вниз и догнать его? Ты можешь притвориться, что падаешь в его объятия или сделать какую-нибудь другую глупость. Буду счастлив подтолкнуть тебя.

— Неа. — Я отхожу от перил балкона и начинаю идти в направлении большого бального зала. Мы как раз собирались сделать несколько замеров для ужасной свадьбы Джонсона и Макнелли, когда я отвлеклась. — Знаешь, как говорят? Если ты кого-то любишь — должен отпустить его. Если он вернется к тебе, выходи за него замуж.

— На самом деле там не так говорится и вообще не относится к мужчине, которого ты впервые видишь.

— Говоришь ты.

— Если меня когда-нибудь вызовут давать свидетельские показания против тебя из-за преследования, я не смогу солгать.

— Тебе и не придется. Супружеские привилегии.

— Мы не женаты.

— Еще нет, но к тому времени мы можем поженится по работе.

— Поженится по работе. — Марк медленно повторяет слова, как будто это иностранное понятие. — Как я узнаю, если это произойдет? Являются ли долгие прогулки по коридорам отеля особым видом ухаживания, о котором я ничего не знаю? Будет ли церемония в кафетерии, когда она станет официальной, чтобы я знал, когда у нас годовщина?

— Ооо, годовщина рабочего супруга! Я никогда об этом не задумывалась! Видишь, Марк, вот почему ты один из моих кандидатов. Ты поддерживаешь меня, и у тебя есть отличные идеи.

— Один из кандидатов? — невозмутимо спрашивает Марк. — У меня есть конкуренты за псевдо-жену на работе?

— Не так много, если тебя это интересует. И ты впереди всех, — объявляю я, входя в бальный зал, уворачиваясь по пути от строителя. Отель, в котором мы работаем, только-только открылся. Мы все еще находимся в стадии тестового открытия, то есть в основном в комфортабельных номерах регистрируются журналисты-путешественники и руководители отрасли. Зал казино открыт для бизнеса, и торжественное открытие состоится только через две недели, а большинство помещений для проведения мероприятий все еще находятся на завершающей стадии строительства. Подкрашиваются стены, вешаются люстры, доделываются отделочные работы. Это хаос, но я наслаждаюсь каждой минутой.

— Давай сделаем эти замеры, — говорю Марку. — Я ужасно голодна и сегодня в кафетерии день мясного рулета.

— Просто иди, — вздыхает Марк, отмахиваясь от меня. — Я сам сделаю эти замеры.

— Марк! — радуюсь я. — Знаешь что? Давай сделаем это официально. Сегодня может быть годовщина нашего рабочего брака. Поздравляю. Я слышала, что традиционный подарок на рабочий брак — это коробка сырников. Ты можешь принести их завтра.

— Ты не слышала такого. Ты только что это выдумала.

— Да, я так и сделала, но, честно говоря, для того, чтобы кто-то что-то услышал, кто-то должен начать говорить об этом.

— Правильно.

— Я думаю, у этого есть все шансы стать традицией, — добавляю я. — Гораздо более глупые вещи становятся традициями, поэтому думаю это хорошая идея.

— Это один из способов взглянуть на вещи.

— Поверь мне, у меня множество очень изобретательных способов смотреть на вещи.

Глава 3

— Ты когда-нибудь задумывалась над тем, что нам, по-хорошему, нужно было бы пройти тест на взрослость, прежде чем у нас появилась своя собственная квартира? — говорю я, отправляя в рот крекер (прим. Cheez-It — бренд сырных крекеров, производимых компанией Kellogg через подразделение Sunshine Biscuits) и наблюдая, как моя соседка намазывает желе на свой маффин.

— Эм, нет? — Лидия выглядит обеспокоенной моим вопросом и вытирает нож, прежде чем положить его в посудомоечную машину.