Хорошие. Плохие. Нормальные

Это был пикет: у мужчины был плакатик «Убирайся из нашего дома, больная!», а у женщины «Мы не хотим от тебя заразиться!». Рядом с ними стояла старушенция-псевдоподруга Довлатова (я ее не сразу узнала). У нее в руках был тетрадный лист со словами «Мне за вас стыдно, я ленингадка!». Пропустила букву «р», получилось, будто она картавит.

Не знаю, сколько времени меховая парочка простояла в пикете, возможно, пять минут, а возможно, час. Когда я выглянула в окно, пикета не было, и старушенции-псевдоподруги Довлатова тоже. А на моем подоконнике — баночка. Баночка майонезная, но в баночке не майонез, что-то красное.

Нельзя ничего на улице трогать — а вдруг там бомба? Нельзя баночку брать, вдруг меховая парочка задумала меня взорвать? Чем-то красным?

В баночке клюква. Я поняла, что клюква, когда открыла окно, взяла баночку, сняла газетную крышечку, — а там протертая клюква с сахаром. Не знаю, кто принес. Прелестная Анечка, кто-то из покупателей? А может быть, меховой парочке стало стыдно за то, что выгоняют меня из дома?.. СН говорит, что иногда кровожадные люди совершают неожиданно яркие поступки… Но, судя по выцветшей газетной крышечке, это клюква старушенции-ленингадки.

КРАСНЫЙ МОПАССАН КАК ТРУДНО МНЕ ДОЙТИ ДО ВЕЧНЫХ ИСТИН

Цитата дня:

— У тебя есть диплом бакалавра?

— Нет, я дважды срезался.

— Это не беда при том условии, если ты все-таки окончил среднее учебное заведение.

— Когда при тебе говорят о Цицероне или о Тиберии, ты примерно представляешь себе, о ком идет речь?

— Да, примерно.

— Ну и довольно, больше о них никто ничего не знает, кроме десятка-другого остолопов, которые, кстати сказать, умнее от этого не станут.

«Милый друг»

Утром под моим окном собрались соседи. В обычный день они бы не собрались, но сегодня праздник: кто-то вышел купить цветы, чтобы подарить своим ветеранам. А многие в этот день просто покупают цветы в честь Победы.

Дед с пятого этажа предложил повесить на окно «Здесь ковид-19», чтобы все знали и опасались ходить рядом. Прелестная Анечка сказала: «Давайте лучше сразу закидаем ее камнями» — и деду стало стыдно.

Все были в масках, стояли в полутора метрах друг от друга и от моего окна. А я через стекло махала рукой.

Ирина, жертва абьюза, сказала, что всем нам в роддоме делали БЦЖ, и это спасет нас от ковида. Дед с пятого этажа сказал, что вирус придумали, чтобы нас всех чипировать и забрать в армию и чтобы ни у кого не было денег, только пластиковые карточки с кодом антихриста.

Кто-то сказал, что сойдет с ума от изоляции, а кто-то — что его изоляция не бомбит. Кто-то сказал, что мир никогда не будет прежним, а кто-то — человека ничто не изменит.

Кто-то сказал, что вирус — это урок всему человечеству: нужно жить простой жизнью, иметь шесть соток и запас картошки. Все, даже Ирина, кивнули и сказали, что это в принципе правильно. Кто-то попросил вычеркнуть его из списка наказанных в награду за то, что ему наплевать на чужие «мерседесы».

Тут все вспомнили, кто где ставит машину, и начали спорить из-за парковочных мест. Кто-то предложил найти владельца синей «Ауди», который ставит свою «Ауди» прямо поперек тротуара, буквально у ног Довлатова. Ирина на всякий случай натянула маску повыше.

Появился Саня с двумя пакетами продуктов. Соседка из подъезда напротив сказала: правильно, что я рассталась с Маратиком, Саня лучше Маратика, выше и здоровее, и от него будут красивые дети. Соседка сказала: «Мы всем двором так считаем». Не знала, что моя личная жизнь настолько на виду…

Саня разогнал соседей, сказал, что в книжной лавке «Чемодан» вируса нет, что я донор, он принес мне продукты, потому что мне надо много есть. И все разочарованно разошлись.

Осталась женщина. Я заметила, как она бродила по двору, подошла к окну и встала в стороне, за спинами соседей. Я так надеялась, что она не придет! Но она пришла! Маратик в клинике, а я через окно разговариваю с его мамой.

Бывает, что чья-то мама оказывается совершенно такой же, какой должна быть. Мама Маратика тоненькая, как девочка, с нежным проникновенным голосом, улыбка освещает лицо, как у Маратика. Она в маске, но я почувствовала, что освещает.

— Какая вы милая, Лика. Я почему-то сразу же испытала к вам теплое чувство, как будто вы мой друг.

Я тоже сразу же захотела стать ее другом. Как будто я в первом классе, и учительница поручает раздать тетради, и я хочу оправдать ее доверие. Может быть, когда-нибудь я научусь держаться, как она. Чтобы мой собеседник сразу же почувствовал себя моим близким другом и тут же захотел стать еще более близким другом.