Хорошие собаки и этология человека

Трудно отрицать, что в странах западной цивилизации широкая общественность исполнена гуманизма и любит животных. Готова прямо-таки задушить в своих объятиях. Потому добилась запрета купирования ушей и хвостов (пусть себе травмируются; но отчего-то кастрация к разряду запрещённой вивисекции не отнесена). Потому не позволяет использовать жёсткие методы дрессировки (кому очень надо, спортсмены, военные и полицейские, втайне всё равно, конечно, их применяют; а вот «массовый потребитель» таковой возможности практически лишён и от собак с приличными, сильными характерами вынужден избавляться). Но для собак куда лучше было бы, если бы общественность вместо лицемерной, липкой любви и раздутого, навязчивого гуманизма испытывала к ним элементарное уважение. А что никакого уважения нет и в помине, легко подтвердить примерами. В Англии, скажем, вполне нормально явление, когда специальная полицейская бригада в защитных костюмах «а ля космонавт» и с петлями в руках входит во двор, где, как следует из соседского доноса, содержится агрессивная собака, затем, невзирая на протесты хозяина, ловит эту собаку, суёт в клетку и увозит в участок на сутки-другие для обследования зоопсихологом. И если собака позволит себе хотя бы символически огрызнуться на ловцов или «исследователей», домой она, скорее всего, больше не вернётся. По летальным причинам. Или, вот, согласно закону, едва не ставшему всегерманским, чтобы за крупных собак целого ряда пород (кавказских овчарок, бульмастифов, ротвейлеров и других) не платить налога, в несколько крат превышающего обычный, и не выводить их за пределы двора только на коротком поводке и в наморднике, следует пройти тестирование, в ходе которого собака ни разу не должна проявить агрессии. Тест состоит примерно из двух десятков воздействий различного рода, включая имитацию нападения постороннего, издающего угрожающие крики и размахивающего над собакой большой палкой, а в другом варианте — чиркающего у неё под носом зажигалкой. То есть не принятый пока закон охраняет от вероятных покусов способного на подобные поступки буйного сумасшедшего только потому, что тот родился человеком, и обрекает на беспомощность и страдание оказавшуюся у него на пути психически нормальную собаку лишь по той причине, что она, в порядке самообороны, может нарушить его права. До дикости оголтелый, пещерный антропоцентризм!

В одной недавно вышедшей книге приведены слова кого-то из японцев, напрямую относящиеся к затронутой теме: «Мы понимаем, что отличаемся от животных, но не до такой степени, чтобы отделяться от них. В отличие от европейцев мы не так добры к животным, более того, иногда бываем даже жестокими, но не настолько надменны и более «вежливы» с ними».

Высокая культура не только не тождественна высокоразвитой цивилизации, но она и совершенно не обязательный её спутник. Вспомним того же Дерсу Узала, назвать которого цивилизованным человеком невозможно, а культурным, вне всяких сомнений, очень легко. Высокая культура подразумевает признание прав не только своих и уважение не только к себе. Что на уровне личности, что на уровне вида. И потому требует известного самоограничения. Такое отношение к окружающему миру вовсе не обязательно должно быть прописано законом на бумаге. Нравственный закон внутри человека — Божественной природы, он выше законов, придуманных людьми.

Хорошие собаки не вписываются в современное цивилизованное, псевдодемократическое общество уже потому, что позволяют себе самостоятельно принимать решения в тех случаях, когда за людей вопросы решают суды и адвокаты. Так нужны ли хорошие собаки этому обществу?