Хороший мальчик

Я оставляю Джесс в толпе и прохожу к бару, где обнаруживаю Уилла О’Коннора, болтающего с тремя худыми блондинками с огромными буферами. Одна из них положила руку ему на бедро, а вторая проводит ладонью вверх и вниз по плечу. Новичок наслаждается вниманием.

– Райли! – Он приветствует меня широкой ухмылкой. – Нравится вечеринка?

Я фыркаю и заказываю у бармена неразбавленный виски.

– Что такое? – дразнит О’Коннор. – Уэсми не перестает динамить?

– Мы просто друзья, – отвечаю я. – И не говори эту хрень около Уэсли, а то он надерет тебе задницу.

О’Коннор закатывает глаза и опять поворачивается к своим спутницам.

Я беру напиток и ухожу. Однако я направляюсь не к сцене, а нахожу тихий угол и прислоняюсь к стене, потягивая алкоголь. Зал элегантно украшен, как и все другие благотворительные события, на которых я был. Только на этот раз мероприятие посвящено помощи бездомным собакам, поэтому розовые портьеры покрыты блестящими отпечатками лап. Да и десерт, который я проглотил, и таблички с именами на тарелках были тоже в форме следов.

Я рассматриваю толпу. Джесс стоит с Уэсом и Бомбой Джеем и смеется над чем-то, что брат прошептал ей на ухо. Хозиер начинает петь, и они кричат во всю глотку. Девушка соблазнительно двигается под музыку, покачивая бедрами и тряся светловолосой головой.

Боже, какая она красивая. И умная. И смешная. И еще миллион всего, что я не могу выразить.

Моя мама звонила на днях и спрашивала, как все складывается. Она даже передала привет, что равносильно благословлению.

Обычно от слова на букву О я сразу покрываюсь сыпью. Я пробыл холостяком уже пять лет и не собираюсь менять статус. Не поймите неправильно: я не считаю, что все женщины – лживые сволочи, которым нельзя верить. Но зачем проверять это на себе? Лучше не усложнять жизнь, когда можно просто трахаться и забыть о доверии.

– Вот ты где! – Ко мне подлетает запыхавшаяся румяная Джесс, стуча высокими каблуками по мраморному полу. – Ты пропустил выступление на бис.

– Посмотрю потом на «Ютубе».

– Ты сегодня такой нытик. – Она берет у меня бокал, делает глоток и возвращает. – Пошли, зануда, сейчас будет речь.

Я иду за ней к столу. Организаторы посадили нас с Уэсом, Джейми, еще несколькими товарищами по команде и их спутниками. Эриксон – единственный одиночка, и он пододвигается ближе к Джесс, когда она садится.

– Готова реветь, малышка Джей? – спрашивает он ее.

Я невольно ощетиниваюсь. С какого хрена он так ее называет? Это наша фишка. Я гляжу на парня поверх ее головы, но он, похоже, не замечает.

– Почему реветь? – озадаченно спрашивает моя спутница.

– Ты не была раньше на мероприятии от «Сломанных Лап»?

Она качает головой.

– О боже. – Он вытаскивает из нагрудного кармана носовой платок. – Каннинг, ты будешь ошеломлена, когда зал, полный взрослых мужиков, начнет реветь.

Джесс глядит на меня.

– Я думала, это благотворительное мероприятие для сбора денег в приюты.

Я киваю.

– Так и есть.

– Тогда почему?

– Просто подожди, – предупреждает Эриксон.

– Просто подожди, – повторяет наш капитан Люко с другого конца стола. Он тоже вытащил свой платок.

В зале раздаются помехи включающегося микрофона, и мы все видим на сцене основательницу «Сломанных Лап».

– Здравствуйте, я – Пола Андерсон…

Я сую пальцы в рот и издаю оглушительный свист.

– Давай, Пола! – кричит Эриксон, а защитник Хьюитт стучит обеими руками по столу.

Пятидесятилетняя рыжеволосая женщина смеется в микрофон.

– Хоккеисты… С ними нельзя никуда ходить.

Толпа сотрясается от смеха.

– Конечно, есть несколько исключений, – с улыбкой отмечает Пола. – Потому что, как многие из вас, наверное, знают, все игроки этой уважаемой франшизы были за прошедший год волонтерами в одном из наших приютов.

Это правда, хотя я знаю, что кто-то делал это не по своей воле. Как и я, тренер Хал – любитель собак. Приюты принадлежат ему, и он заставил каждого игрока пообещать, что тот проработает хотя бы одну смену. Это даже не обсуждается.

– Но один из вас работал особенно усердно и неустанно, чтобы собрать деньги. – В голосе Полы слышится одобрение. – Поэтому я прошу всех поаплодировать Блейку Райли, неутомимые усилия которого позволили нам спасти на сто собак больше, чем в прошлом году. Кроме того, он сделал несколько внушительных взносов от себя лично, благодаря чему мы смогли оказать ветеринарную помощь собакам в семьях с ограниченными средствами.

В зале звучат аплодисменты, и Джесс удивленно поворачивается ко мне.

– Ты сделал все это?

Я пожимаю плечами.

– Собаки – это круто.

Она сужает глаза, словно пытаясь в чем-то разобраться, затем вновь смотрит на оратора.

Любая девушка, наверное, хотя бы поцеловала меня за помощь всем этим песикам. Но не Джесс. Она только делает глоток из своего бокала. Я же смотрю на движения ее горла, желая прижаться к нему губами и почувствовать вкус кожи.

Блин. Когда-то у нас был секс по дружбе. Сейчас просто секс и дружба.