Хороший отец

Оценив такие способности, армия послала Уитмена в Остин, в Техасский университет. Здесь он женился на своей девушке, Кэти Лейснер. Тогда же начал играть в азартные игры и был арестован за браконьерство. Учился средне. Армия решила, что ошиблась в нем, и вернула Уитмена на действительную службу. Он попал в лагерь Леджун в Северной Калифорнии. Обиделся на морскую пехоту, что сказалось на его поведении. В октябре 1963-го он попал под трибунал за азартные игры, ростовщичество и незаконное владение неслужебным оружием. После отбыл тридцать дней в заключении и девяносто – на тяжелых работах.

Он вернулся в Остин и возобновил учебу. Усердно пытался наверстать упущенное. Затем у него появились беспричинные вспышки слепой ярости. Жена убедила его обратиться к врачу. В кабинете психотерапевта Уитмен рассказывал о своих фантазиях: как поднимается на башню с часами и расстреливает людей из охотничьей винтовки. Врач сказал Уитмену, что его состояние улучшается, и предложил прийти через неделю.

Уитмен начал самолечение, принимал декседрин. Он считал, что лекарство усиливает работоспособность, а на самом деле оно вгоняло его в ступор. Он сутками не спал, сидел за кухонным столом и не мог заставить себя ни за что взяться.

31 июля он купил нож «Бови» и бинокль в магазине распродаж, мясные консервы в «7-11». Заехал за Кэти на работу и отвез ее в ресторан. Вернувшись домой, написал следующее письмо:

«Воскресенье, 31 июля, 6:45 вечера.

Не совсем понимаю, что заставляет меня набирать это письмо. Возможно, желание как-то очертить причины своих последних поступков. Я сейчас не вполне понимаю сам себя. Меня считают в целом рассудительным и разумным молодым человеком. Однако в последнее время (не помню, когда это началось) меня преследуют необычные и иррациональные мысли. Эти мысли все время повторяются, и требуется огромное умственное усилие, чтобы сосредоточиться на полезных и позитивных занятиях. В марте, когда мои родители разъехались, я заметил, что переживаю тяжелый стресс. Я консультировался у доктора Кочрума в университетском центре здоровья и просил его посоветовать, к кому обратиться по поводу замеченных мной психиатрических проблем. Я беседовал с врачом однократно более двух часов и пытался передать ему свой страх перед позывами к насилию, которые испытывал. После первой встречи я к нему больше не ходил и с тех пор в одиночку сражаюсь с душевными возмущениями, кажется безуспешно. Я просил бы после моей смерти произвести вскрытие, чтобы проверить, имеется ли физическая причина этих нарушений. В прошлом я страдал мучительными головными болями и за последние три месяца израсходовал два больших флакона декседрина…»

Оставив Кэти дома, Уитмен поехал к матери. В квартире 505 он душил ее куском шланга, а когда она потеряла сознание, ударил охотничьим ножом. Таким образом, сын превзошел отца. Он оставил тело в постели, накрыв одеялом. На дверях для смотрителя оставил записку с просьбой не беспокоить.

Дома он пошел в спальню Кэти. Отдернул простыню и нанес ей пять ударов ножом. Потом закончил начатое письмо:

«3:00, обе мертвы. После долгих размышлений я решил убить свою жену Кэти сегодня, после того как забрал ее с работы в телефонной компании. Я очень ее люблю, и она была лучшей из жен, о каких может мечтать мужчина. Я не могу рационально объяснить точную причину своего поступка. Не знаю, сделал это из эгоизма или хотел спасти ее от позора, который, несомненно, навлекли бы на нее мои действия. Однако в данный момент мне, прежде всего, приходит в голову, что я считаю этот мир неподходящим местом для жизни, собираюсь умереть и не хочу оставлять ее страдать здесь в одиночестве. Те же причины толкнули меня лишить жизни мать. Не думаю, чтобы бедняга когда-нибудь наслаждалась жизнью, как она того заслуживала. Она, простая молодая женщина, вышла замуж за собственника-тирана. Я был свидетелем того, как ее избивали по меньшей мере раз (sic) в месяц. Словно этого было мало, отец принуждал ее жить ниже привычного ей уровня жизни. Полагаю, все будет выглядеть так, будто я зверски (sic) убил (sic) тех, кого любил. Я всего лишь пытался сделать дело быстро и тщательно. Если мой страховой полис признают действующим, пожалуйста, проследите, чтобы с него оплатили все необеспеченные расписки, которые я оставил на этой неделе. Пожалуйста, оплатите мои долги. Мне двадцать пять лет, я финансово независим. Остаток передайте как анонимное пожертвование в фонд психического здоровья. Может быть, исследования предотвратят трагедии подобного рода в будущем».