Хороший, плохой, пушистый

Восхищаясь гордым порывом взять реванш и изменить мировоззрение, я не уверен, что у самого хватило бы отваги на борьбу, будь я противоположного пола и соответствуй ярлыку сумасшедшей кошатницы. Думаю, главная проблема в том, что, сколько бы я ни любил кошек, мне не нравятся многие связанные с ними вещи. Это еще одно условие договора с самим собой. У меня есть две футболки с кошками. Одну прислало благотворительное общество, которое я поддержал. Вторая куплена в подарок, но не потому, что на ней кошки, а просто изображения их смешные. У меня нет джемперов и кресел с изображениями кошек. В доме много рисунков и фигурок зайцев, но лишь одна стена оформлена кошачьей темой. На ней коллаж из нескольких фотографий перевернутого Джанета, чтобы не забывать, каким он был милым шалопаем.

Я не ходил на мюзикл «Кошки» и не собираюсь. Смирился с тем, что друзья и родные присылают на день рождения поздравительные открытки с картинками или фотографиями кошек. Но испытываю тихую благодарность, если в дело вступает иная тематика. Один из читателей моей первой книги о кошках прислал три костюмчика для Медведя, Ральфа и Шипли, каждый с личной биркой. Я принялся натягивать одежду на котов, но, испытывая неловкость, остановился на середине процесса. Я смотрю на них не как на хобби или на замену детям — они для меня компания друзей, пусть меньшего размера, волосатее и погруженнее в себя, чем другие друзья. С друзьями что-то можно, а чего-то нельзя. Пол и Мэри, например, мои друзья, но мне не придет в голову наколоть на руке посвященную им татуировку или развесить в доме гравюры их лиц в рамах.

Моя антипатия к вещам с изображениями кошек привела к тому, что к своим тридцати пяти годам по меркам кошатников я смотрел позорно мало кинофильмов на кошачью тему. Оригинальное кино 1942 года — черную версию фильма ужасов «Люди-кошки», мультсериал «Хитклифф», мультик «Кошки против собак» 2001 года и «Гарфилд» 2004 года. Кино никогда не входило в сферу моих интересов.

Летом 2012 года я и услышал, как Джемма напевает Медведю:

— Каждый хочет быть котом!

— Симпатичная песенка, — похвалил я. — Сама сочинила?

— Шутишь?

— Нет. Мне понравилась.

— Ты не мог ее не слышать. Она из «Котов-аристократов», диснеевского мультика.

— Не видел.

— Этот фильм видели все.

— А я нет. Хороший?

Вот еще одна мера разрыва между мной, представителем рожденных в семидесятые годы и выросших, когда существовало всего три канала телевидения, и Джеммой, человеком из следующего, более насыщенного культурой поколения. Сказать по правде, я не видел «Котов-аристократов», потому что в детстве много времени проводил на улице: гонял на велосипеде, играл в футбол или гольф. И теперь из рассказов Джеммы и того немногого, что читал в Интернете, понял, что, соберись я посмотреть картину о кошках, вреда бы мне это не принесло.

Случилось так, что в следующие выходные по телевизору показывали «Котов-аристократов», и мы впятером устроились перед экраном: Джемма, я, Шипли, Ральф и Медведь. Роско отсутствовала. После того случая, когда она напала на Марка Уолберга в «Контрабанде», ее интерес к кино охладел. Шипли выдержал минут пять, а затем, ругаясь, удалился. Медведь откланялся, когда зазвучала музыкальная тема фильма, явно не согласный с обобщением «Не все хотят быть котами». Сам он котом быть не желал. Мечтал стать поэтом или дипломатом. Остальные продолжали смотреть, и я удивился, что фильм мне понравился.

Сюжет вращается вокруг матери-кошки по имени Герцогиня и троих ее котят, принадлежавших богатой даме, бывшей оперной певице Аделаиде Бонфамили. Живи она в эпоху Интернета, ее могли бы назвать сумасшедшей кошатницей и подвигнуть написать самоуничижительную исповедь в «Дейли мэйл». Но был 1910 год, и она оставалась просто пожилой эксцентричной леди. Аделаида завещает наследство кошкам, но после их смерти все перейдет злющему дворецкому Эдгару. Тот отвозит Герцогиню и ее детей во французскую глубинку и там выпускает. Семейство знакомится с котом-повесой Томасом О’Мелли. У него доброе сердце, он с поразительной деликатностью относится к Герцогине. Его-то настырные дядьки не таскали к ветеринару и не лишали мужского достоинства. Мы узнаем, что Томас — уличный кот, что немного странно, поскольку в сельской Бургундии чего-чего, а улиц не так уж много. Все вместе кошки возвращаются в Париж, намереваясь отомстить за причиненное зло, а в пути им помогают английские гусыни — самые раздражающие персонажи фильма. Взглянув на них, я начал с теплотой относиться к вздорной мускусной утке, которая с недавнего времени стала проводить время в моем саду.