Хороший сын, или Происхождение видов

Мои размышления прервал домашний телефон, звеневший, как сердитая пчела. Кто бы это мог быть? Хэчжин? Тетя? Я подошел к столику и поднял трубку. На экране высветился незнакомый номер, начинающийся с кода 032. У меня совсем не было настроения разговаривать с незнакомцами, поэтому я положил трубку на место и вернулся к столу. Телефон продолжал навязчиво звонить, но я, не обращая на него внимания, посмотрел на мамины вещи, которые я разложил перед собой. Тетрадь, ключ от машины, который так меня удивил, когда я обнаружил его в кармане ночнушки мамы…

Мама, которую я видел прошлой ночью на набережной, была не в ночной рубашке. Во что она была одета, я точно не помнил, но был уверен, что она была не в юбке. Вероятно, она переоделась в белую ночнушку, когда вернулась домой. Так как она всегда клала вещи на свое место, ключ, видимо, лежал в кармане ночной рубашки, потому что она только собиралась им воспользоваться, но не успела. Наверно, она хотела посадить меня в машину и куда-то увезти. Например, к морю или к реке, где мы могли бы точно умереть. Для этого она должна была заблокировать двери и окна в машине. Иначе я мог спастись, и тогда умерла бы она одна. Такая вероятность была велика.

Наконец-то я нашел правдоподобное объяснение. Ведь в таком случае маме было совсем не обязательно быть сильнее меня, а я не смог бы сопротивляться, и тогда все проблемы были бы разом решены. Если бы мы умерли в автокатастрофе, меня бы не поймали за убийство, а маму не назвали бы матерью убийцы. То, что вчера увидела мама, осталось бы секретом мертвых, а дело об убийстве — нераскрытым для живых. Или бы арестовали Брюхана, которого наверняка зафиксировала камера видеонаблюдения у волнореза. Конечно, он бы настаивал, что у реки был кто-то еще, но никто бы ему не поверил. Ведь у реки никакого видеонаблюдения нет, и свидетелей тоже не было. Ему было бы нечем подтвердить свои слова. Я, конечно, пошел за женщиной, но ничего ей не сделал.

Подытоживая все это, получается, что я на глазах у мамы убил человека, а она вместо того, чтобы сдать меня полиции, решила меня убить и покончить с собой, но при виде бритвы сильно рассердилась, и, в результате, погибла только она. Вот что произошло прошлой ночью.

Но все равно я пока не получил ответы на все вопросы. Во-первых, загадкой оставалась ночнушка мамы. Почему, отправляясь с сыном на смерть, она надела именно это белое платье, которое я ей подарил. Может быть, именно потому, что это был мой подарок. Драматично, но вполне логично. Ведь носила же она целых шестнадцать лет на ноге браслет, подаренный папой.

Еще один непроясненный вопрос — почему она оставила тетрадь. Если собиралась умереть со мной, должна была ее уничтожить. Может быть, она оставила ее для Хэчжина, чтобы объяснить ему причину нашего самоубийства. Хотя для этого записи в тетради были не слишком информативные. Как Хэчжин мог узнать что-либо из записей, в которых были зафиксированы одни факты без контекста? Я не мог читать эти записи между строк, от чего бы это смог Хэчжин, разве что он знал больше, чем я.

Хэчжин знал то, что знала мама.

Они были до такой степени близки? Вдруг я вспомнил весну 2003 года, когда мама впервые встретилась с ним.

В тот день после экзамена в школе у меня был назначен осмотр у тети в больнице, который я проходил дважды в месяц. Сразу после школы я побежал к воротам, откуда меня должна была забрать мама. Мы договорились встретиться с ней в час, но мама приехала только в два, когда мы уже должны были быть в больнице.

Она не объяснила мне, почему опоздала. Вместо этого она так гнала машину, что не заметила, как из-за припаркованного на обочине автобуса неожиданно выскочил старик, который вез тележку, заполненную макулатурой. Когда мама нажала на тормоза, было уже поздно. Раздался скрежет и глухой звук — старик упал на землю. Тележка перевернулась и отлетела на другую сторону улицы. Макулатура и картонные коробки разлетелись вокруг, словно стая птиц. Подъезжавшие к остановке автобусы остановились один за другим. Прохожие и возвращающиеся домой школьники столпились вокруг старика. Мама, крепко сжав руль, смотрела в лобовое окно.

— Мама.

Только после того, как я окликнул ее во второй раз, она вышла из оцепенения.

— Скорее выходи.

Мама расстегнула ремень безопасности и вышла из автомобиля. Я последовал за ней. Под капотом лежал худой долговязый старик. Нога в широкой штанине была неестественно согнута. Мне показалось, что он не дышит и не двигается. Я подумал, что старик погиб, присел рядом с ним и потряс его за плечо.

— Дедушка, откройте глаза.

Старик, словно пробудившись ото сна, разомкнул веки. В следующую секунду из его рта раздался страшный крик:

— Хэчжин!

Старик не мог шевелиться. Он только кричал, пока не подъехала «скорая» и не увезла его в ближайшую больницу.

— Хэчжин, о, Хэчжин, я умираю.