К счастью, его травма оказалась не смертельной. Каждый раз, когда медсестра спрашивала его о чем-то, он вместо ответа выкрикивал — Хэчжин. От него несло водкой. Врачи сказали, что у него сломана нога, но при этом оказалась разорвана и мышца, поэтому его надо госпитализировать и сделать операцию. К счастью, череп и позвоночник не пострадали. Сотрясения тоже не было. Каждый раз, когда врачи или полицейские задавали ему вопросы, он сразу четко и ясно на них отвечал.
— Я же говорю, во всем виновата эта женщина.
Мама, заикаясь, пыталась объяснить.
— Ой, Хэчжин, сюда. Я тут.
Подросток в форме нашей школы вбежал с криком «Дедушка!». Хэчжин, имя которого я до сих пор пропускал мимо ушей, оказался тем самым Хэчжином, а старик — тем самым стариком? Не может быть.
— С тобой все в порядке? — спросил Хэчжин, глядя на растяжку, на которой висела нога старика. Старик пальцем, похожим на сучок, указал на меня и на маму.
— А это ты у них спроси. Спроси эту тетку, что она со мной сделала.
Хэчжин повернулся к маме. Мама резко перестала убирать с глаз челку, ее губы сперва было открылись, а потом плотно сжались, словно она передумала говорить. Я с большим интересом наблюдал за ее поведением, пытаясь угадать, что она только что хотела сказать.
Глаза мамы, в которых обычно было не прочитать никаких эмоций, дрожали перед взглядом Хэчжина. Нет, «дрожали» это слишком мягко сказано. Ее глаза дергались, как кардиограмма, которая измеряла сердечный ритм старика. Казалось, она напрочь забыла про старика, про меня, про прохожих и что мы находимся в реанимации больницы. И мне было полностью ясно почему. Я отреагировал так же, когда впервые увидел Хэчжина на церемонии зачисления в среднюю школу.
В тот день Хэчжин стал звездой всей школы. Именно в тот момент, когда началась церемония, весь актовый зал потряс громкий голос.
В актовом зале сразу воцарилась тишина. Все глаза были устремлены на этих двоих — на старика и на мальчика. На старика, который привстал со своего места в ряду, где сидели родители, махал рукой и кричал, и на мальчика, лицо у которого стало красным, как почтовый ящик, и который повернулся к старику.
Я сидел за ним и не мог оторвать глаз от его лица. Я чуть не воскликнул «Брат?!». Он был не просто похож на моего брата, он был его копией. Добродушные карие глаза, вьющиеся волосы, поведение отличника — совсем как мой брат. Я невольно посмотрел на его бейджик.
КИМ ХЭЧЖИН
Даже последний слог его имени был одинаковым с моим. Если бы еще и фамилия совпала, любой бы подумал, что мы с ним братья. Тогда я подумал, что неожиданно встретился с еще одним братом, которого мама все это время прятала от меня. Маме, как и мне, наверно, показалось, что перед ней ее сын, о существовании которого она и не подозревала. И вполне возможно, слово, которое застряло у нее в горле при виде Хэчжина, было «Юмин».
— Ты Хэчжин? — мама еле открыла рот. Ее голос дрожал, как и глаза. Хэчжин ответил «да» и перевел взгляд на меня, стоявшего рядом с мамой. Мы без особого выражения долго смотрели друг на друга.
— Вы знакомы? — нарушила молчание мама. — У вас одинаковая школьная форма.
Я ничего не ответил, глядя на Хэчжина, который ничего не успел сказать, потому что его позвал старик и его внимание сразу переключилось на дедушку.
— Что ты там стоишь? Позови медсестру. Твой дедушка умирает.