Хорошо быть тихоней (СИ)

— У них даже была своя песня. Кажется, «Сломанные крылья», которую исполняет эта группа, Mr. Mister. Не знаю точно, но надеюсь, что она называлась «Сломанные крылья», потому что тогда эта история будет просто идеальной.

— Давай дальше, — подбодрил я.

— Ладно, ладно, — он сглотнул. — Так вот, они долгое время встречались, и, думаю, у них даже был секс до этого, но эта ночь должна была быть особенной. Она организовала небольшой пикник, а он принёс магнитофон, чтобы поставить «Сломанные крылья».

Патрик просто не мог спокойно говорить об этой песне. Он смеялся целых десять минут.

— Ладно. Ладно. Прости. Так вот, устраивают они этот пикник, сэндвичи жуют и всё такое. Начинают лизаться. Играет музыка, и они уже готовы «приступить к делу», как вдруг Паркер понимает, что забыл презервативы. Они оба лежат голые на этом участке. Оба хотят друг друга. А презика нет. И, как думаешь, что случилось дальше?

— Не знаю.

— Они сделали это раком, использовав кулёк из-под сэндвича!

— НЕТ! — только и мог вымолвить я.

— ДА! — возразил Патрик.

— БОЖЕ! — парировал я.

— ДА! — подытожил Патрик.

После того как смешки улеглись, а почти всё вино было выплевано, он повернулся ко мне.

— А самое смешное знаешь что?

— Что?

— Она была золотой медалисткой. И когда она шла произносить речь, все об этом знали!

Ничто не сравнится с глубокими вздохами после такого сильного смеха. Ничто в мире не похоже на эту боль в животе. Это было великолепно.

Мы с Патриком обсудили все истории, какие только знали.

Один парень, Барри, постоянно на ИЗО мастерил воздушных змеев. После школы он привязывал к змеям петарды, запускал их и взрывал. Сейчас он учится на авиадиспетчера, — история Патрика, которую ему рассказала Сэм.

Другой парень по имени Чип потратил все свои карманные деньги, оставшиеся с Рождества и нескольких Дней рождения, на набор для травли вредителей и ходил по домам, предлагая бесплатно их вывести, — моя история, которую я узнал от сестры.

Ещё был один парень по имени Карл Бёрнс, и все звали его К.Б. И однажды К.Б. так напился, что попытался трахнуть собаку своего друга, — история Патрика.

Другого парня звали «Давай, Джек!», потому что его, по слухам, застали мастурбирующим на вечеринке. И перед каждой спортивной игрой все хлопали и скандировали: «Давай, Джек! … хлоп-хлоп-хлоп … Давай, Джек!» — моя история, которую мне рассказал брат.

Были и другие истории с другими именами. Вторая Бэйс Стейс, у которой в четвёртом классе уже была грудь, и она разрешала некоторым мальчикам её трогать. Винсент, который принял кислоту и пытался смыть диван в унитаз. Шейла, которая, по слухам, мастурбировала хот-догом, и ей пришлось обратиться в неотложку. И это далеко не весь список.

К тому моменту как мы закончили, всё, о чём я мог думать, так это о том, как чувствуют себя эти люди на встречах с одноклассниками. Мне интересно, стыдно ли им, и маленькая ли это цена за то, чтобы стать легендой.

Когда мы немного протрезвели, выпив кофе и «Мини Финс», Патрик повёз меня домой. На записи, которую я составил для него, заиграли зимние песни. И Патрик повернулся ко мне.

— Спасибо, Чарли.

— Не за что.

— Нет. Я о кафетерии, - он сказал это, а я вспомнил, что мы ни разу не говорили об этом с того дня. Я не ждал, что Патрик будет меня благодарить. Я защищал его не для того, чтобы мне потом сказали спасибо. Но, кажется, для Патрика это было важно. И я ответил:

— Всё в порядке.

Больше мы не разговаривали. Он довез меня до дома, высадил на подъездной дорожке. Мы обнялись, пожелав друг другу спокойной ночи, и, когда я уже собирался было отстраниться, он сильнее прижал меня к себе. И приблизил своё лицо к моему. И поцеловал. По-настоящему. Потом он очень медленно отстранился.

— Извини, - кажется, он был смущен. Кажется, он хотел заплакать. Кажется, он сам не ожидал, что сделает что-то подобное. Я тоже не ожидал. Но я сказал:

— Всё в порядке.

Я не знаю, почему отреагировал так спокойно. Я слышал, что многие не могут принять того, что им нравиться целоваться с кем-то одного с ними пола.

Я вспомнил Брэда. Возможно, из-за него я так спокоен. Думаю, Патрик не выдержал бы еще одного такого, как Брэд.

— Серьёзно. Извини.

— Нет, правда. Ничего страшного.

Он сказал «спасибо» и обнял меня ещё раз. И снова приблизился, чтобы поцеловать меня. Это уже не было для меня неожиданностью, ведь я сказал «ничего страшного». Я позволил ему. И он воспользовался этим. И я не знаю, почему мы оба это делали.

Мы вернулись к нему в машину и просто целовались некоторое время. Не так уж долго. Это было приятно. Еще приятнее было видеть, что в его глазах больше нет оцепенелости и безжизненности от вина, кофе, или от того, что он не ложился всю ночь.

А потом он начал плакать. И заговорил о Брэде.

И я позволил ему. И думал о том, что больше не хочу этого слышать. Больше не хочу, чтобы Патрик вспоминал о Брэде.

Я знаю, что он никогда не сможет забыть Брэда. Это не вычеркнешь просто так из памяти. Я бы точно не смог вычеркнуть Сэм.

Но я все равно продолжал об этом думать, пока Патрик плакал, уткнувшись лицом в мое плечо.

С любовью, Чарли.

17 мая 1992