Хорошо быть тихоней

Это то самое стихотворение, которое я прочитал Патрику. Никто не знал автора, но Боб сказал, что слышал его раньше и слышал, что его написал парень, покончивший жизнь самоубийством. Я очень надеюсь, что это не так, потому что тогда я не знаю, нравится ли мне окончание.

С любовью, Чарли.

23 декабря 1991

Дорогой друг,

Вчера Сэм и Патрик уехали всей семьёй в Большой Каньон. Но я не слишком из-за этого грущу, потому что всё ещё помню поцелуй Сэм. Он был мирным и спокойным. Я даже подумывал не мыть потом губы, как это делают в кино, но решил, что тогда они станут совсем непривлекательными. Так что этот день я провёл, гуляя по окрестностям. Я даже достал свои старые санки и шарф. С ними мне уютно.

Я пришёл к холму, где мы раньше катались на санках. Здесь было много малышей. Я смотрел, как они летают с холма. Прыгают и обгоняют друг друга. И я подумал, что все эти малыши когда-нибудь вырастут. Все они будут делать то, что делаем мы. Когда-нибудь они кого-то поцелуют. Но сейчас всё, что им нужно, — это катание на санках. Я думаю, было бы здорово, если бы санок было всегда достаточно для счастья, но, увы, это не так.

Я рад, что скоро наступят Рождество и мой День рождения, ведь это значит, что они скоро закончатся, а я уже представляю себя празднующим в каком-нибудь дрянном месте, как обычно это бывало. После того как не стало тёти Хелен, я приходил сюда. Мне было настолько плохо, что маме даже пришлось отвести меня к врачу, и меня оставили на второй год. Но сейчас я стараюсь об этом не думать — так всё становится только хуже.

Совсем как когда ты смотришь в зеркало и произносишь своё имя. И тогда всё кажется нереальным. Иногда я так делаю, но мне не хочется целый час торчать у зеркала.

Всё происходит очень быстро, ускользает от меня. Я открываю глаза и ничего не вижу. Тогда я начинаю тяжело дышать, стараясь хоть что-нибудь увидеть, но не могу. Так не всегда бывает, но если это происходит, я пугаюсь.

Это практически произошло сегодняшним утром, но я вспомнил о поцелуе Сэм, и это чувство отступило.

Наверное, мне не стоит так много об этом писать, потому что это возвращается. Я снова начинаю слишком много думать. И я стараюсь быть более активным. Хотя это нелегко, потому что Сэм и Патрик в Большом Каньоне.

Завтра мы с мамой идём за подарками для всех. А потом будем праздновать мой День рождения. Я родился двадцать четвёртого декабря. Не знаю, говорил я тебе об этом или нет. Так странно родиться в день, который так близок к Рождеству. После этого мы вместе с семьёй папы отпразднуем Рождество, и брат ненадолго приедет домой. Потом я буду сдавать тест на водительские права, так что в отсутствие Сэм и Патрика мне будет чем заняться.

Сегодня вечером я смотрел телевизор с сестрой, но она не захотела смотреть рождественские передачи, так что я решил подняться к себе и почитать.

Билл дал мне книгу на каникулы. Это «Над пропастью во ржи». Когда Биллу было столько же лет, сколько и мне, эта книга была его любимой. Он сказал, что она заставляет почувствовать себя самим собой.

Я прочитал первые двадцать страниц. Пока не знаю, нравится она мне или нет, но, мне кажется, она актуальна в наше время. Надеюсь, Сэм и Патрик позвонят поздравить меня с Днём рождения. Это бы меня обрадовало.

С любовью, Чарли.

25 декабря 1991

Дорогой друг,

Я сижу в старой папиной спальне в Огайо. Вся семья ещё внизу. У меня не очень хорошее настроение. Не знаю, что со мной не так, но мне становится страшно. Я бы хотел, чтобы мы вернулись домой сегодня вечером, но мы всегда всё откладываем до утра. Не хочу рассказывать об этом маме, она сразу начнёт волноваться. Я бы сказал об этом Сэм и Патрику, но они мне вчера не позвонили. А этим утром, только открыв подарки, мы уехали. Может, они звонили сегодня днём. Надеюсь, что нет, ведь меня не было. Надеюсь, ничего, что я рассказываю тебе об этом. Я просто не знаю, что мне ещё делать. Мне всегда грустно, когда такое происходит. Жаль, что Майкла и моей тёти Хелен нет рядом. Даже чтение не помогает. Не знаю. Я очень много думаю. Даже слишком много. Особенно сегодня вечером.