Хорошо быть тихоней

— Но ведь у Чарли День рождения… я не говорю, что ты можешь что-то исправить… он опоздал на самолёт? Я просто спрашиваю… я не говорила, что это твоя вина… нет… я не могу позже разогреть… мясо будет сухим… что? Но это его любимое… но ведь я должна их накормить… конечно, они голодные… ты уже на час опаздываешь… мог бы и позвонить…

Не знаю, как долго мама разговаривала, потому что я не мог оставаться за столом и слушать. Я поднялся в свою комнату и стал читать. Всё равно я больше не хотел есть. Просто хотелось побыть в тишине.

Спустя некоторое время в комнату зашла мама. Она сказала, что звонил папа, и что они будут через полчаса. Она спросила, всё ли в порядке, и я понял, что она имеет в виду не сестру и не их с папой ругань по телефону — такое иногда случается. Она заметила, что сегодня я очень грустный, но не из-за того, что мои друзья уехали, ведь вчера, вернувшись с катания на санках, я выглядел нормально.

— Это из-за тёти Хелен?

От её тона мне сделалось ещё грустнее.

— Пожалуйста, не мучай себя, Чарли.

Но я мучил себя. Как и в каждый мой День рождения.

— Извини.

Мама не позволила мне говорить об этом. Она знает, что я ничего не слушаю и начинаю часто дышать. Она закрыла мне рот и вытерла слёзы. Я успокоился и смог спуститься к столу. Успокоился и был рад приезду брата. И обед не был сухим. Потом мы вышли на улицу, чтобы поучаствовать в луминарии — это когда все соседи наполняют коричневые бумажные пакеты песком и раскладывают по обеим сторонам улицы. Потом в песок каждого пакета мы кладём по свече, и, когда зажигаем эти свечи, улица превращается в «посадочную полосу» для Санта Клауса. Мне нравится каждый год участвовать в луминарии, потому что это очень красивая традиция и отличный способ отвлечься от моего Дня рождения. От семьи я получил очень милые подарки. Сестра всё ещё злилась на меня, но всё равно подарила мне запись с песнями The Smiths. От брата я получил постер с автографами всех членов футбольной команды. Папа подарил мне несколько дисков, которые ему посоветовала купить сестра. А мама — несколько книг, которые нравились ей в детстве. Одной из них была «Над пропастью во ржи».

Я начал читать подаренную мамой книгу с того места, на котором остановился в книге Билла. Это отвлекло меня от мыслей о моём Дне рождения. Я думал только о том, что скоро мне предстоит сдавать тест на водительские права. Об этом было очень приятно думать. Потом я подумал об уроках вождения в прошедшем семестре.

Мистер Смит, коротышка, от которого забавно пахнет, не разрешал нам включать радио во время движения. Ещё там были два второкурсника, парень и девушка. Когда была моя очередь водить, они потихоньку касались коленок друг друга, так, чтобы никто не видел. И там был я. Жаль, мне почти нечего рассказать об уроках вождения. Конечно, нам показывали фильмы о гибели на дороге. И, конечно, полицейские приходили и беседовали с нами. Да, было здорово получить права ученика, но мама с папой не разрешали мне водить, пока не будет надобности, потому что страховка очень дорогая. А я бы не мог попросить Сэм сесть за руль её пикапа. Просто не мог бы.

Это и успокаивало меня вечером моего Дня рождения.

Следующее утро Рождества началось отлично. Папе очень понравилась кассета с «M*A*S*H», и это обрадовало меня, особенно когда он тоже стал рассказывать о том вечере, когда мы его смотрели. Он опустил тот момент, когда плакал, но подмигнул мне, и я понял, что он всё помнит. Даже двухчасовая поездка в Огайо была неплохой первые полчаса, хоть я и сидел на неровном заднем сиденье, потому что папа задавал вопросы про колледж, и брат отвечал. Он встречается с черлидершей, которая танцует во время футбольных матчей в колледже. Её зовут Келли. Папу это очень заинтересовало. Сестра отметила, что черлидинг — это глупое занятие, пропагандирующее сексизм, и брат сказал ей заткнуться. Специальностью Келли была философия. Я спросил брата, красивая ли она.

— Невероятно сексуальная.

Сестра начала разглагольствовать, что внешний вид девушки — не самое главное. Я согласился, но брат назвал мою сестру стервой-лесбиянкой. Мама сказала брату не выражаться в моём присутствии, что, вообще-то, странно, потому что у меня, возможно, единственного из семьи есть друг-гей. Во всяком случае, я единственный, кто об этом рассказывает. Я не уверен. Не обращая внимания, папа спросил, как мой брат познакомился с Келли.