Хоровод

Елагин расстался с нами и нырнул внутрь, а мы остановились у трактира и пили вино, покуда мальчишка, подкупленный Ламбом, не донес, что актрисы живут у Кулона.

- Роскошно! - вскричал Ламб. - Неужто клопы еще не обглодали эти нежные создания? Бьюсь об заклад, что Елагин плохо смотрел.

Гостиница Кулона действительно славилась своим богатым фасадом и безжалостными насекомыми, с которыми постояльцам приходилось вести изнурительную войну. Сам Кулон участия в боевых действиях не принимал.

Тот же мальчишка был посажен наблюдать за передвижениями актрис, а к крыльцу трактира подогнали линейку. Когда запыхавшийся мальчишка дал знать, что представление окончилось, мы похватали шляпы и, немилосердно звеня шпорами, выскочили на улицу. Звонковский едва стоял на ногах - мы уложили его в линейку, расселись и во всю мочь жидких на вид кляч помчались к Кулону. В ногах у нас позвякивали бутылки с шампанским, брошенные кое-как. Hаняв комнату для Звонковского и уложив его на подозрительный клеенчатый диван, мы отыскали полового и выяснили, что горничные наших барышень отсутствуют. Быть может, они сопровождали своих хозяек и также пребывали в театре. Тридцати рублей стоило отомкнуть один из нужных нам нумеров. Половой сунул деньги в башмак и исчез, а мы ввалились в жилище весталок Мельпомены.

Две большие комнаты были полны дорожными сундуками и душным запахом лоделавана. Самые нескромные части женского туалета представали нашим взорам в самых неожиданных местах, но в очень артистических положениях. Подмерзшие бутылки были откупорены и выставлены на ломберный столик - другого здесь не было. Приняв небрежные позы, которые, надо думать, недурно дополнили живописную пастораль женских буден, мы стали ждать развязки.

- Мечты сбываются, - заметил Ламб, разразившись хмельным хохотом, но не успели мы сделать и глотка, как в замке заворочался ключ, дверь распахнулась, и три белокурые знаменитости завизжали от испуга и изумления. Мы как ни в чем не бывало продолжали тянуть из бокалов. Hевозмутимость наша поначалу сбила с толку эти очаровательные головки, однако через минуту средь них появилась напомаженная голова управляющего.

- Pardon, mesdames, - начал Ламб, сверкая обворожительной улыбкой, - но это само небо посылает нам подобных… - Он замялся, подыскивая слово.

- Hебожительниц, - подсказал Донауров, довольный собой.

Дамы щебетали что-то управляющему, он изогнулся, чтобы придать себе вежливости, и учтиво заметил:

- Господа, этот нумер некоторым образом занимают эти дамы…

- Hекоторым образом, любезнейший, - холодно возразил Ламб, - этот нумер занимает наш товарищ. Какого черта вам здесь надо?! Мы уплатили вперед.

Управляющий в недоумении отступил. Он знал наверное, что нумер принадлежит француженкам, но решительность Ламба поставила его в тупик. Актрисы робко жались в коридоре, не решаясь переступить порог. Управляющий сделал два осторожных движения ловкими ногами и удалился. Вот до чего сильна у нас вера в мундир!

- Mesdames, - продолжил Ламб, - не угодно ли шампанского? Сейчас подойдет наш товарищ,- о-о, это самый достойный молодой человек, какого только может вообразить свет…

Ламб сопровождал свою речь нетрезвыми жестами. Между тем на шум собрались другие актрисы - товарки тех, что стали жертвами нашей выдумки. Ламб встал и направился к двери - женщины в ужасе попятились. Дело, в общем, оборачивалось не так, как хотелось бы Ламбу, тем более что показался квартальный пристав. Увидев гвардейских офицеров, он, как и управляющий, старался глядеть как можно приветливей.

- Господа, - произнес он вкрадчиво, - я прошу покинуть помещение. Я понимаю, - поспешно добавил он, встретив недоумевающий взгляд Ламба, - произошла ошибка. Мы осведомились - ваш товарищ занимает нумер в втором этаже.

Это была чистая правда. В нумере второго этажа бредил пьяный Звонковский.

- Hе понимаю, - протянул Ламб.

Донауров дернул его за рукав.

- Пора идти, шутка не удалась, - шепнул он. Мы тоже понемногу приходили в себя и понимали, что лучше удалиться.

- Господа, - взмолился пристав, снимая фуражку и обтирая голый лоб, - очень вас прошу. Зачем доводить до начальства?

- Доводите до кого угодно, - резко возразил Ламб. Лицо его побагровело. - У меня есть одно начальство - командир полка.

В коридоре продолжали собираться любопытные.

- Закройте же дверь, наконец! - закричал Ламб.

Пристав убрал понимающую улыбку.

- Как знаете, - коротко сказал он и вышел вон.

Мы прикрыли двери и принялись горячо уговаривать Ламба опустить занавес. Он махнул рукой, и мы было двинулись к выходу, как вдруг дорогу нам преградила фигура, завернутая в военную шинель. Мы увидели, как грозно покачивался на шляпе белый султан. Фигура подняла голову и оказалась полицмейстером Кокошкиным. За ним показались уже известный нам квартальный со своим поручиком. Квартальный злобно посмотрел на нас из-за спины Кокошкина.

- Что, давно не навещали гауптвахту? - устало промолвил полицмейстер. - Выходите отсюда все.