Хоровод нищих

- Грыжеобразные образования можно лечить и с помощью инъекций, то есть впрыскивания.

- Впрыскивания? - воскликнула старуха в ужасе. - А что они впрыскивают?

- Различные препараты, - авторитетно ответил Андерссон, желая лишь одного - чтобы старуха убрала ноги с его коленей и прикрыла свои раздувшиеся вены шерстяными носками.

- А нельзя ли делать такое впрыскивание дома? - поинтересовалась старуха.

Андерссон покачал головой.

- Пожалуй, но у меня нет ни шприца, ни лекарства. И, как я уже сказал, я доктор не в этой области.

- Это ничего не значит, - произнесла старуха. - Матилайнен у нас тоже ведь не человеческий доктор, а все же выписывает рецепты.

Тут невестка робко заметила:

- Конечно, тетя, может, поехать в больницу?

- В больницу? Не дури. Матилайнен никогда ничего не говорил о больнице, а он-то что-нибудь да знает.

- Он ветеринар. Я согласна с доктором…

- Андерссон, - подсказал Йере.

- Я согласна с доктором Андерссоном. Тете необходимо поехать в больницу. Ээро дадут в полиции автомобиль напрокат, чтобы отвезти в Лахти или даже в Хельсинки.

Свекровь наконец сняла ноги с колен Йере и осторожно поинтересовалась, не может ли доктор прописать ей лекарство. Ответ Йере был уклончивым. Он не шарлатан, который приканчивает своего клиента сегодня вместо того, чтобы спасти его от смерти завтра, и не подлый волостной лекарь, завидующий росту заболеваний в соседней волости. Сейчас его интересовал больше Ээро, а не вздутые вены у старухи. Выяснилось, что Ээро - младший сын старухи, полицейский, который сейчас ловит какого-то опасного преступника.

- Тот, говорят, украл душистое мыло и выступает под чужим именем, - усмехнулась старуха и попыталась снова перевести разговор на вздутые вены.

Доктор Андерссон испытывал аллергию к душистому мылу. Он знал, что человек превращается в преступника только после того, как его арестуют. Поэтому разумнее всего сбежать, сохранив свое имя безупречно чистым. Он с ужасом думал о тюрьме, этом государственном салоне красоты, где вьющиеся волосы преступности стригут трехмиллиметровой машинкой.

Когда свекровь спросила невестку, сколько сейчас времени, и удивилась тому, что Ээро задерживается, доктору Андерссону стало не по себе.

- Что это за вор, укравший мыло? - как бы мимоходом поинтересовался Йере.

- Говорят, житель Хельсинки, - ответила невестка. - Но мой муж поймает его. Ээро задерживал и более высоких господ. На прошлой неделе даже одного директора банка. И торговца автомашинами.

Мысли доктора Андерссона помчались к автомобилю. Дверцу он, оказывается, не запер, а в машине его чемодан и множество ценных технических приборов. Надо немедленно пойти и посмотреть, чтобы потом не рвать на себе волосы.

- Беззаботность человека способствует росту преступности, - заключил доктор Андерссон. - Не закрывают дверей, не пользуются замками и позволяют собакам спать по ночам в доме. Честность и доверчивость являются важными факторами в истории преступности.

Он набросил на плечи плащ, прикрыл высохшей грудой соломы свои волосы и поспешил на улицу. Свекровь пошла за ним, остановила в дверях и робко спросила:

- Нет ли у доктора в автомашине шприца? Я подумала, что было бы удобно впрыснуть лекарство здесь, дома

- Если хозяйка желает, - дружелюбно ответил Андерссон, - то пожалуйста. Идите в комнату и раздевайтесь.

- Совсем?

- Желательно… А затем ложитесь в постель.

Доктор Андерссон исчез в потоке воды, лившейся с неба.

Глаза, успевшие привыкнуть к яркому свету лампы, не различали ни луж, ни глины. Икры ног у него стали ледяными. Но сытый желудок был благодарен исполнителю роли доктора. Только праздная совесть, которой никогда не добыть средств для жизни, завела свою старую, заунывную песню: хорошо выступил, но совершенно бесчестно. К черту, к дьяволу…

Леса, тянувшиеся вдоль дороги с обеих сторон, тяжело вздыхали, словно море в стихах поэта Мериканто. Небо, владеющее бесконечностью, выглядело неприветливым и бесчувственным. Оно сплошь было покрыто свинцовыми тучами, и не было даже крошечной щелочки, позволившей солнышку хотя бы на минуту взглянуть на глинистую поверхность пашен и дорог.

Глава шестая, в которой Йере знакомится с сапожником Ионасом Сухоненом и встречает свою судьбу, Лидию Тикканен