Хоровод воды

Алешка едва не сбил Алину маму с ног. Буркнул: «Извините, теть Лена, я к Але», – и, подскочив к изумленной девочке, что-то горячо зашептал ей на ухо. Алины голубые глаза широко распахнулись.

– Врешь, – сказала она, – брешешь.

– Хочешь поклянусь?

– Клянись! – сказала Аля.

– Чтобы мне никогда в море не купаться, если я вру!

– Ну, «в море не купаться», – передразнила Аля. – Ты серьезную клятву дай.

– Хочешь, маминым здоровьем поклянусь?

– Нет, ты дай честное пионерское, – надула губки Аля.

– Честное пионерское, – выдохнул Алеша. – Теперь веришь?

Всю дорогу дети бежали не останавливаясь. Тетя Лена не стала расспрашивать дочку, что ей наговорил соседский Алеша, – и, между прочим, зря.

Скинув на песок одежду, ребята бросились к морю. В несколько гребков они достигли грота.

– Здесь, – уверенно сказал Алеша.

Задержав дыхание, они нырнули.

Больше всего на свете мальчик боялся, что они ничего не увидят. Тогда Аля будет считать его лгуном и он опозорится до конца лета! Однако опасения его не подтвердились.

В мутно-зеленоватой глубине Черного моря горел тусклый рубиновый свет. Он исходил от продолговатого цилиндра сантиметров пятьдесят в диаметре и длиной сантиметров девяносто. Светящийся цилиндр лежал между двух камней на глубине около двух метров.

– Алеша, что это? – спросила Аля, когда они вылезли на берег и отдышались.

– Я думаю, это шпионский передатчик, – сказал Алеша. – Я читал про такие в «Пионерской правде».

– Как он сюда попал?

Только девчонка могла задать такой дурацкий вопрос!

– У нас в городке – шпион. Он нашел эту бухту и спрятал здесь передатчик. А ночью он приходит сюда и передает секретные сведения на вражескую подводную лодку.

– Надо сообщить в милицию или пограничникам! Пусть они устроят засаду и его поймают!

– Нет, – сказал Алеша, – так не пойдет. Подумай сама: мы скажем милиции, они тут же побегут сюда проверять. А у шпиона наверняка есть наблюдательный пункт. Почему он выбрал эту бухту? Потому что сюда ведет только одна тропинка! Он узнает, что пограничники сюда приходили, – и все. Больше не придет.

– Что же делать? – растерянно спросила Аля.

– Я знаю, что делать, – деловито сказал Алеша. – Мы сами его поймаем.

Пройдет десятилетие-другое, и эти скалы заполнятся людьми. Бородатые физики с гитарами, их верные подруги с короткими стрижками и в ковбойках, палатки, песни до утра. Но сейчас, июньской ночью 1950 года, на скалах около городка С. никого нет, кроме двух детей, мальчика и девочки. Они лежат и не сводят взгляда с узенькой тропки в нескольких метрах ниже.

Они были достаточно взрослыми, чтобы помнить войну не только такой, как ее показывали в фильмах и описывали в книгах, – не только войну смешных фрицев и героических советских солдат. Они слышали рассказы о воровстве, бандитизме и убийствах, а в школе сталкивались не раз с малолетней шпаной. Они знали, что преступники и бандиты бывают не только в кино, а хорошие не всегда побеждают. Иногда хорошие гибнут.

Они знали, что такое голод. Они знали, что такое насилие.

Они знали, что такое смерть.

Но они все равно были дети.

Они обожали книжки о приключениях и воображали себя их героями.

Если бы они жили в Америке, они бы читали журнал Amazing Stories, Fantastic Adventures и Astounding Science Fiction. Дети страны Советов, они читали «Пионерскую правду» и затрепанные книги Беляева, Адамова, Лагина – и, конечно, Майн Рида, Дюма и Жюля Верна, которых любили еще их родители.

В этих книгах все кончается хорошо.

Они лежали молча, но время от времени легонько пихали друг друга – мол, не спи.

– А ты уверен, что он сегодня придет? – шепотом спросила Аля.

– Я думаю, он сегодня придет, – ответил Алеша. – Он ведь только вчера его спрятал. Я бы точно пришел проверить, что все нормально.

– Он не такой дурак, – зашептала Аля, – зачем ему лишний раз ходить? Вот он украдет какую-нибудь военную тайну – и тогда придет.

– Тю! – ответил Алеша. – Так ему и дадут украсть военную тайну. Мне папа сказал: военные тайны во как охраняют!

– Много твой папа понимает! – буркнула Аля.

– Дура! – огрызнулся Алеша. – Да он главный инженер на секретном заводе, вот он кто!

– Сам дурак! – обиделась Аля. – Лежи здесь один, если такой умный, а я домой пойду.

Она поднялась, и тут Алеша схватил ее за руку и зашептал:

– Тише!

В самом деле, за своим спором ребята совсем забыли, зачем они здесь. Между тем по тропинке шел человек.

Это была уже не молодая женщина, лет сорока-сорока пяти. Она шла не спеша по тропинке, опираясь на деревянную палку, иногда останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Дорога давалась ей нелегко: женщина была беременна.

Пока Аля с Алешей спорили, как может шпион быть беременной женщиной, настоящий ли у нее живот, да и женщина ли это, ночная путница достигла пляжа. Там она сняла туфли и села на камень у самой воды. Набегавшие волны едва касались ее отекших ног.