Хоррормолл

– О, еще как больна! И теперь присоединишься к друзьям. Как хорошо иметь новых пациентов. Еще столько терапий я не опробовал! О, теория удаления органов доктора Коттона. Ротационная машина. Гидротерапевтические ванны. Полное погружение.

– Слушайте меня! – закричала Эми, и ее голос раскатился по Демонстрационному залу. – Вам не нужно тут больше быть!

Кающиеся не подали виду, что услышали ее.

– Эми? Что, черт возьми, ты делаешь? – прошипел Бэзил.

– Но, прежде всего, мы полагаемся на тяжелый труд, – продолжил комендант.

Эми подумала, что то ли у нее разыгралось воображение, то ли в самом деле голос коменданта делался громче, будто он пытался перекричать ее.

– Это станет основой и базой твоего лечения! Ибо тяжкий труд – это великий жернов, на котором заострится твой дух. Тяжкий труд – лестница, по которой твоя смрадная плоть взойдет к здоровью.

– Вы уже отбыли свой срок! – крикнула Эми. – Любое ваше наказание уже давно закончилось! Что вы сделали? Убили людей, которые и так уже давно мертвы? Украли еду для семей, которые лежат в земле? Задолжали сто лет как исчезнувшей компании? Вы уже заплатили за свои преступления!

– Остерегайтесь лжецов, завлекающих вас в слабость! – взвизгнул Исайя Ворт. – Вы знаете тяжесть ваших грехов. Ее никогда не избыть. Искупление лишь в вечности. Это единственный путь к благу, единственная истинная заповедь!

– Никто не держит вас здесь! – крикнула Эми. – Вы не закованы, вы не больны, вам не нужно лечение. Вы можете уйти в любое время. Это все, что вам нужно сделать. Уходите. Вы можете обрести свободу!

Кающиеся зашевелились, зашлепали босыми ногами по грязи.

– Это не очень хорошая идея, – прошептал Бэзил.

– Свободу! – еще громче крикнула Эми. – Здесь больше нет тюрьмы. Она развалилась многие десятилетия назад. Стен больше нет. Никто не помнит ваших преступлений!

– Свобода через труд! – истерично завизжал Ворт. – Это единственная свобода! Ибо свобода – это кнут, умерщвляющий вашу падшую плоть, вылепляющий из ваших грехов нечто более приличное, достойное…

– Вы больше не в цепях! – перекричала его Эми. – Ваше заключение – просто ваша привычка! Вы свободны уже десятилетия – вы просто не осознали этого!

– Она лжет! – вопил Исайя. – Она забивает ваши уши сладкими словами и пустой надеждой! Но есть лишь один финал! Нет других путей! Нет другой цели!

На мгновение повисла тишина. Эми показалось, что сейчас может случиться что угодно.

Комендант Ворт качнулся вперед – его толкнули в спину. Он развернулся, разбрызгивая грязь с пола.

– Кто смеет касаться меня?! Я – ваш блюститель!

Толпа теней зашаркала ногами, подалась вперед. Грязные тела окружили коменданта, схватили, принялись толкать, тянуть, пихать с одного края тесного кольца к другому. Они казались голодными, словно стая диких зверей. Будто их спустили с поводка. Покрытые грязью и гнилью, они зароились вокруг, скрыли коменданта из вида. Исайя заверещал разорванной глоткой, а затем визг превратился в бульканье и хрипы. Эми была рада тому, что больше не видела Ворта.

Они с Бэзилом захотели уйти, но толпа кающихся, неподвижных, как камни, по-прежнему стояла на пути.

– Отчего они не уходят? – прошептал Бэзил.

– Не знаю, – прошептала Эми в ответ. – Сворачиваем налево.

Они подались влево, к Яркому Сияющему Пути, но на дороге встали другие кающиеся. Эми подумала, что это вовсе бессмысленно. Она же освободила их, обнулила сроки.

– Чего они хотят? – спросил Бэзил.

Эми не успела ответить. Кающиеся хлынули к ним приливной волной, захлестнули, сбили с ног, подхватили, крутили и качали, понесли в гнилой вони, совершенно беспомощных против грубой бессмысленной силы. Эми закричала, но вскоре умолкла, растерянная. Кающиеся ничего не хотели лично от Эми с Бэзилом, но лишь подчинились безумному ритуалу, управлявшему их душами больше столетия. Ритуал стал их сутью.

Бэзил попытался дотянуться до нее, но масса захлестнула его, унесла прочь. Луч фонаря скакал по потолку. Бэзила погребли тела.

Это опять кресло. Они тащат ее в кресло. Эми вырывалась, но их руки были словно железные балки, обмерзшие, заляпанные обжигающе холодной грязью. Руки оторвали извивающуюся, размахивающую руками и ногами Эми от пола, подняли над головами. В редких сполохах от фонаря закрутился потолок. Ее опустили рядом с едва различимым в сумраке продолговатым ящиком – лежащим шкафом, раскрытым и похожим в темноте на гроб.

– Я не помещусь, – безумно подумала Эми, когда ее впихивали в шкаф. – Я совсем не помещусь…

Кающиеся закрыли дверку. Эми выпрямила руки, оттолкнула опускающийся кусок дерева. Но те налегали сверху всей тяжестью, их было слишком много. Хотя Эми смогла задержать их, напрягая руки, будто отжимаясь, но вскоре ощутила, будто руки в локтях начинают выгибаться в неправильную сторону. Еще немного – и сломаются. А кающиеся не ослабляли напор. Так что Эми расслабилась, крышка захлопнулась с такой силой, что воздухом толкнуло в лицо.

Сверху загрохотало.

БЛАМ-БЛАМ-БЛАМ-БЛАМ…

В тесноте шкафа каждый удар слышался, будто выстрел в упор.