Хоть ты тресни

матершинные воет песенки

и читает мне cosmopolitan

мне совсем не хватает смелости

мне опять не досталось роли в нем.

он повсюду; словами мыльными

в строки. мне надоели крайности

научи меня жить без имени

научи меня жить без адреса

***

***

если нет свободных мест

занят каждый поручень

это не любовь – рефлекс

становиться в очередь

***

***

они ведь все румяные и красивые. и белый свет струится по волосам. а ты ни разу ещё не сказал спасибо им, всем этим девочкам с обидой на пол лица. они ведь все ручные и безопасные, ну это если не наводить прицел. а ты то все пытаешься сжечь их классику. и исчезаешь с буковкой на конце. послушай, все их храмы давно построены, все истины заучены и просты. куда ты лезешь с этой своей любовью. присядь, башкой подумай, да и остынь. с такой любовью, вяленькой, идиотской, – перезвоню, заеду, переживу – всего и толку – вообразить серьезку и леденеть конечностями в жару. а им то потом мучиться, строить планы, да вышибать все мысли из головы. ты сам то ненавидишь смотреть рекламу, так и зачем им счастье на полглавы. они то все весенние и лучистые, и в лёгких у них тысячи киловатт. послушай, ты ведь любишь чтоб воздух чистым был, а им теперь от сжатости отвыкать. а им ещё взрослеть, обрастать спокойствием, и думать о каком – нибудь наглеце. послушай, все вот это твое "созвонимся" потом растет морщинками на лице. тебе то самому это все не нравится, тебе в быту не очень то, ты хитёр. а им потом чтоб из дому – вечность краситься, чтобы не выглядеть как  гребанный мушкетёр. они потом боятся себя показывать, и просят капюшон с головы до пят. послушай, ты не ешь из посуды грязной ведь, а им потом всю голову вымывать.  отстирывать тебя из нее, как ржавчину, не улыбаться каких – нибудь пару зим. куда ты лезешь с этой любовью явочной, у них ведь всех цветов только беж и синь. они ведь пахнут солнцем и мандаринами, лечебную ромашку несут в груди. послушай, будь мужчиной, скажи спасибо им. или хотя бы просто не навреди.

***

***

и пока им много даже пустого "я тебя", от которого все сердце – в густой сироп; и пока они помнят каждого, как предателя, пока ходят в этих мыслях, как в тонких платьях,  и пока им не стоит знать о себе всего. пока им каждый день выдает ошибку, летит система, заедает какой – то трек, пока им безосновательно хочется быть большими, ну теми, что забыли, как пахнет снег, ну теми, что проходят всегда чуть мимо, и запоминаешь только длину ресниц. вот эти, что легки и неуловимы. которым только под руку подвернись