Хоть весь мир против нас

— От замка к подножию утеса ведет всего одна дорога, — неожиданно горячо заговорил Хуан Милито, видно было, парня терзают бездействие и бессилие. — Даже если вырваться за ворота замка, далеко не уйти. Достаточно одного хорошего снайпера. Но я готов рискнуть.

— Бессмысленная смерть — не выход, — на лице Добрынина по-прежнему сияла широкая улыбка. Он поднял бокал, так что со стороны казалось, будто сейчас прозвучит очередной тост. — Нужно предпринять такой маневр, который станет полной неожиданностью для наших тюремщиков. Как говорится, «нормальные герои всегда идут в обход».

— Не понял? — слегка «набычился» президентский бодигард.

— А я понял, — Честерс вновь одним глотком опустошил бокал, — и кажется, нашел нужное решение этой головоломки…

Как ни ждала Хилари этого звонка, он прозвучал неожиданно и оглушительно громко. Молодая женщина дернулась, словно ее тело пронзил разряд тока или копье, брошенное неведомой безжалостной рукой. Несколько секунд она не решалась взять телефон и лишь на пятом зуммере сняла трубку.

— Слушаю.

— Внимательно слушай, детка, — из динамика донесся возбужденный голос адмирала Мартинеса. — У нас все получилось. Ястреб угодил в ловко расставленные силки, теперь ему никогда не взмыть в небо!

От избытка чувств, буквально переполняющих его, Луис Хорхе Мартинес выражался яркими, цветастыми фразами, тем самым развеселив подругу.

— Он согласился отречься от власти? — горя от нетерпения, спросила Хилари, чувствуя, как по ее телу разливается горячая волна блаженства.

— Пока нет, но у него до утра будет время все хорошенько взвесить и продумать, чтобы принять единственно верное решение. А если нет, то и к такому обороту мы готовы. Завтра вечером это будет совсем другая страна.

— Я горжусь тобой, мой адмирал, — с придыханием томно произнесла в микрофон молодая женщина.

— А я хочу, чтобы ты была свидетельницей моего триумфа! Я сейчас на аэродроме, жду тебя, прилетай!

— А как же твоя семья? — Чисто житейский вопрос мог разрушить любую идиллию, но только не в этот раз.

— Семья сейчас в полном составе находится на загородной вилле, — обрадовал любовницу адмирал. — Им пока незачем знать о происходящем. Другое дело — ты! Я хочу бросить эту страну к твоим ногам, моя любовь, как шкуру добытого зверя.

— Перед такими словами не устоит ни одна женщина! — заливисто рассмеялась Хилари. На какое-то мгновение она даже забыла, что является резидентом разведки в этой стране и, вполне возможно, когда все будет закончено, бесследно исчезнет.

«Это будет потом, — нашептывал внутренний голос подсознанию, — а пока наслаждайся успехом. Ты его заработала больше всех этих заговорщиков, вместе взятых».

— Хорошо, Луис, я вылетаю, — наконец проговорила женщина, совершенно забыв, что сперва нужно будет разбудить пилота и дождаться, когда он «раскочегарит» свою стальную стрекозу…

Вилли Честерс достал из нагрудного кармана тонкую длинную сигару, личный подарок кубинского команданте (ежемесячно коробку любимого табака президента доставляли дипломатической почтой с Острова свободы).

Телохранитель предупредительно щелкнул зажигалкой.

— Я помню, когда замок Святого Захария был военным лицеем, — раскурив сигару, пустился в воспоминания Вилли. — Десятилетние мальчики сюда попадали на долгие семь лет, и те, кто оканчивал лицей с отличием, получали право учиться дальше, за границей. Остальным приходилось делать карьеру в войсках, начиная службу унтер-офицерами. Я в свое время тоже прошел эту жесткую школу, правда, унтер-офицерские лычки меня обошли. После Мадридской парашютно-десантной академии вернулся на родину первым лейтенантом.

Зажав сигару левой рукой, правой президент потянулся за коньяком.

— Здесь я стал мужчиной. — Он неожиданно громко засмеялся. — Все произошло слишком быстро, я едва успел забраться на местную проститутку Хуаниту, а она, по-моему, вообще ничего не почувствовала…

Сидящие рядом с Вилли офицеры дружно рассмеялись, подобные ситуации случаются в жизни каждого.

— Семь лет — это много, — покачал головой Добрынин, в его глазах блеснули огоньки догадки. — А в «самоходы» срывались со своей альма-матер?

— Что есть «самоход»? — не понял Честерс.

— Самовольные отлучки из расположения лицея, — пояснил адмирал.

— Было, было, — широко улыбнувшись, закивал президент. С улыбкой на лице он поднял бокал, но улыбка тут же исчезла. Вилли пристально посмотрел в глаза Добрынина.

— На пятом курсе мой приятель Николас, теперь он командует президентской гвардией, обнаружил тайный ход из замка прямо к подножию утеса. Мы им пользовались два года.

— Кто знал о вашей находке? — Добрынин вцепился в президентскую тайну, как голодный аллигатор в антилопу, припавшую к живительной влаге водоема.