Хоть весь мир против нас

– Именно так и складывается головоломка.

– Не складывается, логики нет.

– Ну-ка поясни. – Каперанг не стал больше торчать посреди комнаты, как заброшенный маяк, и уселся в кресло напротив диверсанта, разглядывая того с любопытством ребенка, впервые попавшего в зоопарк.

– Если в такой шторм броненосцы бледнеют, а суда поменьше тонут как кирпичи, то как меня смогли снять с «Забияки», да еще на ходу? Самолеты, вертолеты в такую погоду просто не летают, да и ни одной современной субмарине такой трюк не по зубам. Остается одно объяснение: у меня был телепорт, но это сплошная фантастика, и в этой теме я не силен.

– Во, собака, загнул! – не скрывая восхищения, громко рассмеялся Антипов. – Все разложил по полкам, и ведь действительно в такой шторм снять тебя с маневрирующего посреди бушующих волн корвета не было никакой возможности. И спрятаться на «Забияке» ты не мог: корабль прошерстили от мачты до киля, даже срань шпионскую отыскали.

– Вот и я о том же!

– Ладно, не получается в дверь войти, будем в окно ломиться, а если потребуется, и в дымоход полезем. – Олег Васильевич взял со стола пачку сигарет, оставленную заботливым Бригасом. Глубоко затянувшись, выпустил через ноздри серый табачный дым. – В конце концов, сейчас не бериевские времена с их принципом «лучше расстрелять десять невиновных, чем пропустить одного шпиона». И даже не советские с «высшей мерой наказания». Сейчас за измену Родине больше червонца не дают, а в моем случае рискую только погонами. С такой ставкой можно и гульнуть. Ладно, морской черт, заново рассказывай и начинай со шторма.

Капитан первого ранга наклонился вперед, как будто боялся пропустить хоть одно слово.

– Значит, постороннего не видел? – перебил он боевого пловца, когда повествование дошло до вертолетного ангара, куда спустился Савченко.

– Нет, но я его услышал, видимо, ботинком прошелся по железной переборке. Хотел узнать, кого это занесло сюда в такое время, но неизвестный стал убегать. Я бросился следом… и в результате оказался на палубе. Дальше удар в спину – и все, полетел за борт.

– Элементарно, Ватсон. Любой эксперт скажет – чистой воды суицид. Конечно, при условии, что труп обнаружат, а это маловероятно. – Антипов в одну затяжку покончил с очередной сигаретой. – Так, идем дальше. Как ты оказался у восставших бедуинов?

– Не знаю, – покачал головой Виктор. – Помню только, что мне попался деревянный поддон, ну, я за него зацепился, а дальше очнулся в каком-то драндулете, связанный, с несколькими вооруженными бабаями. Я развязался и кончил их по-тихому.

На спокойный, будничный тон морского пехотинца Олег Васильевич только хмыкнул: он хорошо знал, на что способны такие бойцы, как его собеседник.

– Выбраться наружу тихо не получилось, драндулет застрял в центре большой автоколонны. Тут на мое счастье пролетала пара «Торнадо», вот я по ним и саданул из РПГ. Англосаксы не пострадали, но шибко оскорбились и, развернувшись, ответили со всех стволов от всей души. С одного захода всю колонну разметали, как говорится, «кто не спрятался, я не виноват».

– А ты спрятался?

– Спрятался, – ухмыльнулся Савченко. – Потом, когда «ассы Черчилля» улетели, вернулся и основательно помародерствовал. Ведь я там был мало того что не местный (отстал от парохода), так еще и гол как сокол.

– Шутишь? – спросил Антипенко. Он вроде смотрел на Виктора, но мысли были далеко.

– Пытаюсь на жизнь смотреть с юмором.

– Про эту колонну даже в центральных новостях говорили. Британцы до сих пор в шоке от необъяснимой агрессии к борцам с тоталитарным режимом.

– Потому что не смотрели «Белое солнце пустыни». – Савченко без разрешения взял сигарету из пачки военно-морского атташе.

– Ты это к чему?

– Тогда бы ответили как Саид: «Стреляли».

– Все зубоскалишь, это зря. А вот про команду наемников нам ничего не известно. Может, не было никаких «диких псов войны»?

– Были, и экипированы, и вооружены по самому последнему слову науки и техники. Так готовят своих коммандос только государственные структуры. Только какое государство признает, что отправляло своих головорезов в помощь демократически настроенным революционерам? Кстати, кое-что из прихваченного мной барахла осталось на затопленном президентском глиссере. Координаты я указал.

– Об этом позже, – махнул рукой капитан первого ранга. – Сейчас меня интересуют твои друзья по несчастью. Как они на тебя вышли и как это вы так быстро сдружились.

– Так сами же говорите – друзья по несчастью.

– Это я говорю, а ты должен все подробно рассказать, не упустив ни одной мелочи. Сейчас это особенно важно. Понял?

– Так точно!

– Валяй…

Их разговор затянулся до глубокой ночи, посольские сигареты давно закончились, а новые, как еду и кофе, так никто и не принес.

– Ладно, на сегодня хватит. И так за полночь, – подвел итог Олег Васильевич, растирая ладонями лицо. – Ты, Ихтиандр, здесь располагайся, а у меня еще дела. Завтра утром встретимся, подкрепимся и продолжим наш недетский разговор.