Хоть весь мир против нас

Остаток дня прошел в повседневной суете. Командиры кораблей наводили «глянец», бурно обсуждая предстоящий день, когда первой партии моряков разрешат увольнение на берег.

Адмирал Добрынин, отправив в главный штаб ВМФ радиограмму о намечающемся банкете, закрылся в своей каюте с начальником штаба составлять список счастливчиков, коим предстоит застолье с президентом Ориноко.

– Товарищ контр-адмирал, – неожиданно ожил динамик внутренней связи голосом вахтенного офицера. – На корабль прибыл капитан-лейтенант Савченко.

– Ихтиандр, – потер лоб Николай Николаевич. – Совсем забыл о нем, – нажал клавишу переговорного устройства и приказал: – Сопроводить капитан-лейтенанта в мою каюту…

Через семь минут Виктор в сопровождении вахтенного матроса, пройдя по коридорам БДК, оказался в каюте Добрынина.

– Товарищ контр-адмирал, капитан-лейтенант Савченко прибыл для дальнейшего прохождения службы.

Адмирал внимательно осмотрел боевого пловца, тот был на голову выше его и в плечах пошире. Десять с лишним лет в спецназе наложили свой отпечаток на внешность моряка: тяжелый волевой подбородок, плотно сжатые губы казались аппликацией, общее впечатление завершал глубокий, пронизывающий взгляд, будто просвечивающий собеседника рентгеном.

– Ну, здорово, Ихтиандр. – Николай Николаевич сделал шаг вперед, пожал Стрелку руку. – За свою долгую службу, можешь мне поверить, парень, я повидал немало морских чертей. Многие из которых были настоящими легендами Советского флота. Но ты… – Адмирал поджал губы и уважительно покачал головой, потом повернулся к начштабу и произнес: – Макарыч, если бы мне кто рассказал, не поверил – выжить в такой шторм и еще умудриться догнать свой корабль, чем не суворовский чудо-богатырь?

Макарыч, невысокий, лысоватый капитан первого ранга, в отличие от Добрынина, был профессиональным флотоводцем и в этом походе отрядом кораблей командовал именно он, усмехнулся:

– Как настоящий флотовоин [24] .

– Флотовоин, – эхом повторил Николай Николаевич. – Я тут получил выписку из «личного дела» капитан-лейтенанта. Впечатляет. Восемь боевых орденов, и все за секретными приказами, только Герой России официально.

– И тот посмертно, – заметил Виктор, решив не упоминать о медали «За отвагу» и ордене Мужества, которые ему вручили за участие во второй чеченской кампании (во время срочной службы) еще до того, как он стал «фантомом».

– Вот каких офицеров нужно показывать нашим заграничным друзьям. Элита! В древние времена такие воины были родоначальниками аристократии! – не скрывая возбуждения, заговорил адмирал Добрынин. – Значит, так, капитан-лейтенант, все решено, ты идешь с нами на президентский прием.

– Товарищ контр-адмирал, у меня вроде специфика другая. Быть невидимым и всех видеть. Да и парадной формы для такого мероприятия нет. – Растерянно глядя на Добрынина, Виктор попытался отказаться от приглашения на банкет, но тот был неумолим.

– Как разведчик разведчику скажу: в нашей работе бывают ситуации, когда необходимо «выйти из тени», то ли чтобы врага напугать, то ли союзнику продемонстрировать свою силу. В твоем случае, капитан-лейтенант, второй вариант. А насчет формы… – Адмирал посмотрел начштаба. – Как, Макарыч, подберем парадку Ихтиандру?

– Подберем, – коротко ответил тот, понимающе усмехаясь. – Мы ведь не на боевом задании, но с официальным визитом, так что подберем и орденские планки соорудим, и муляж Звезды Героя. Чтобы камрады видели, что у нас есть бойцы, способные отвернуть бошку любому Рэмбо и иже с ними.

– Значит, самоотвод не подходит, – смирился со своей дальнейшей участью Савченко.

– Не подходит, – с легкой улыбкой подтвердил адмирал.

– Тогда разрешите отбыть на свой корабль для дальнейшего прохождения службы.

– Валяй. Принимай свою команду и ставь им боевую задачу, согласно текущему моменту. А вот завтра с утра сюда, на «Кронштадт», будем подгонять под тебя форму, чтобы был элегантен, как настоящий аристократ.

Диверсант круто развернулся и направился к двери, а за его спиной старшие офицеры продолжили решать внезапно навалившиеся проблемы.

– Так кого на банкет возьмем, Николаич?

– Только командный состав! Остальным хватит и увольнения на берег, а то мне здешний Нельсон пообещал устроить кутеж в лучших морских традициях. Не хватает еще международного скандала. – Контр-адмирал был категоричен…

Прием «утопленника» на «Забияке» оказался контрастным от холодной фразы командира корвета Тутова:

– Рад, что вы не погибли. Времени на раскачку нет, так что сразу принимайтесь за дело. И помните о секретном вооружении корабля.

И другие офицеры, которые также особой радости при виде его не проявили, ограничились рукопожатиями и короткими, ничего не значащими фразами.

И совсем другое дело свои: кубрик боевых пловцов едва не взорвался от радостного возгласа собравшихся диверсантов, как только Виктор вошел. Казалось, стены прогнулись.

Все бросились его обнимать, пожимать руки, наперебой хлопали по плечам, спине.

– Как вы тут без меня? – спросил Савченко, когда «торжественная буза» утихла.

– Да все в пределах дозволенного, – первым заговорил Циклоп, заменявший его во время отсутствия. – Залетов в походе не было, здесь на стоянке группу разбил на пять пар. Патрулирование каждые три часа, чтобы особо не выдыхаться. Мы на стоянке пробудем всего четыре дня, этого хватит, чтобы оставаться в форме.

– Добре, – кивнул Стрелок и задумался. – Значит так, одна пара патрулирует, две в резерве, остальные отдыхают. Обстановку отслеживаю либо я, либо ты. Это ясно?

– Конечно, – за всех ответил Циклоп. Боевые пловцы стали расходиться, теперь настало их время – подводная охрана корабля на стоянке…

Встреча с подполковником Юсуповым была менее эмоциональной, но по-настоящему искренней. После флотских ста граммов, которые Сергей Евгеньевич набулькал в стаканы из своей фляги, контрразведчик, не закусив, сразу перешел к делу:

– Честно говоря, кто другой рассказал, не поверил бы. А тут своими глазами…

– Где-то я уже что-то подобное слышал, – усаживаясь поудобнее, улыбнулся Виктор.

– Это присказка, сказка будет впереди, причем не особо веселая, и еще неизвестно, с каким концом. – Подполковник устроился напротив диверсанта. – После твоего исчезновения и обнаружения в кабелях управления ракетными стрельбами сканера у нас в управе нашлись горячие головы, которые выдвинули версию, что засланный казачок – это ты. Самый что ни на есть твой профиль. Заложить в жизненно важный орган корабля «сюрприз» и уйти, как субмарина в морскую пучину. Тогда «лубянских мечтателей» отбрили, погода для купели была не подходящая, да и устройство, заложенное, оказалось не миной, а «клопом», и экстренное бегство только выдало наличие закладки. Все доводы в твою защиту звучали логично, но вот твое внезапное воскрешение дает серьезные козыри уже было притихшим «мечтателям».

– Ну, ты-то, Евгеньич, хоть ты веришь, что я не Иуда? – пристально глядя контрразведчику в глаза, спросил Виктор.

– Я не верю, я знаю, что враг не ты. Только знаю еще и систему, и если мы не обнаружим «крота», то из тебя, Стрелок, сделают козла отпущения.

– Найдем, – почему-то уверенно произнес Савченко. – Задание не выполнено, а время уходит. Значит, в самые ближайшие дни «крот» зашевелится. Главное, не упустить момент…