Хоть весь мир против нас

– Я на мостик, а вы пока достаньте из-под днища «Окунька». Не хватает еще геморрой заиметь от интендантов Балтфлота.

После случая со снотворным, когда сами диверсанты оказались в заложниках, ни один боевой пловец даже не попытался комментировать приказ старшего. Всей ватагой бросились исполнять.

Покинув боевую рубку, Савченко быстро поднялся на смотровую площадку. Несколько минут он вдыхал влажный, с привкусом соли ночной бриз и, прикрыв глаза, слушал, как морская волна, словно избалованная кошка, трется о борта «Забияки».

Схватка закончилась, но выработанный организмом адреналин по-прежнему пенил кровь, как молодое игристое вино, заставляя мышцы диверсанта пульсировать мелкой дрожью. Сознание, настроенное на смертельный бой, сейчас рефлекторно переключилось на альтернативный выход скопившейся энергии, на животный инстинкт продолжения рода. Тело Виктора в плотной упаковке гидрокостюма буквально плавилось как шоколад под палящим солнцем. А мозг выбрасывал из памяти картинки недавнего прошлого. Разгоряченные податливые женские тела, многоопытная красавица рыжая Мадлен и Ульяна, застенчивый подарок жарких бессарабских степей. Воспоминания о мальтийском «прощании» накрыло диверсанта горячей волной, только усилием воли он сбросил наваждение и настроился на рабочий лад.

Припав к резиновым окулярам мощного стационарного бинокля, он внимательно осмотрел побережье. Военно-морская база, городок Нинья и даже грозный замок Святого Захария, возвышавшийся над ними, хранили полное молчание, подмигивая сотнями электрических огоньков.

Виктор был уверен, эта тишина обманчива: за толстыми стенами цитадели заговорщики держат под прицелом не только главу Республики Ориноко, но и его боевых товарищей. А на кораблях российского отряда другие братья по оружию ждут от него сигнала, чтобы наконец начать действовать.

Оторвавшись от бинокля, Савченко включил питание ратьера [33] , потом, положив на рычаг ладонь, отточенными движениями отсемафорил короткую фразу:

– «Забияка» наш…

– Ты здесь, фрогмен? – на площадку поднялся подполковник Юсупов.

– Напрашивается банальный ответ о подводной лодке, – вздохнул диверсант, перед глазами вновь возникли обнаженные тела недавних подруг.

Вздох этот контрразведчик не смог классифицировать соответственно разворачивающимся событиям, поэтому спросил:

– О чем задумался, детинушка?

А в ответ услышал:

– Да я только что понял, почему слово «групповуха» пишется с двумя «п» и одним «х».

Челюсть подполковника в прямом смысле отвисла, несколько секунд он молчал, наконец, тяжело вздохнул:

– Боже, какой винегрет у вас, головорезов, в башке.

Виктор ничего не ответил, но не потому, что не захотел: с кормы «Кронштадта» в небо взвилась яркой звездой ракета и со змеиным шипением рассыпалась на несколько десятков звездочек поменьше.

И в ту же секунду военно-морская база, городок и замок погрузились в темноту…