Хотел ли Гитлер войны. Беседы с Отто Штрассером

Далее я приведу два больших фрагмента из этих двух бесед, поскольку они очень хорошо иллюстрируют и тему этой книги, и метод, с помощью которого эти предатели-«патриоты» и прежде, и теперь умудряются разжечь пламя войны в Европе, и черты характера этих людей – Адольфа Гитлера и Отто Штрассера. На протяжении многих лет после публикации этих бесед (таков уж уровень прозорливости европейцев) Гитлера удавалось позиционировать как патриота, хотя он целиком и полностью, да к тому же совершенно открыто работал себе на пользу, не задумываясь об интересах Германии. Отто Штрассера же называли непатриотом и «красным» – и именно потому, что он заботился о благе Германии, не искал собственной выгоды и стойко придерживался своих взглядов. Вот до какой ужасающей степени общественное мнение Европы, и особенно Британии, полностью зависит от принадлежащих миллионерам газет, миссией которых, как считают многие в наивной простоте, является просто «информирование».

Предметом этих долгих словесных дуэлей был старый-старый спор. Штрассер спокойно, вновь и вновь, в разной форме спрашивает: «Вы за социализм? Вы думаете то, что говорите? Имеете ли вы в виду идею лучшего социального устройства? Или это только словесные формулы, которые вы используете для привлечения масс? Власть – это ваша единственная и настоящая цель?»

В ответ Гитлер кричит, бранится, напыщенно разглагольствует: «Я – помазан Небом, а вы – умничающий чудак» (помните тех сержантов, которых Отто Штрассер так ненавидел во время службы в армии?) «Я знаю, что лучше! То, что вы говорите, это чистой воды марксистско-большевистско-либерально-демократически-социалистически-коммунистически-красное дерьмо!» (Это Гитлер, не я, объединил прилагательное «чистый» и существительное «дерьмо»; он так делал всегда, и так будет делать впредь.)

Это, конечно, не буквальные цитаты, но картина вырисовывается вполне понятная. Идет противоборство между человеком убеждений, принципов и логического подхода и лжецом, который ни во что не верит и готов прибегнуть к любым средствам, лишь бы опровергнуть аргумент, уничтожить соперника, развязать войну.

По одну сторону стола сидит человек ясных мыслей и убеждений, человек, который может оригинально выдвигать и отражать различные аргументы. По другую – нелепый пустомеля, надутый как павлин, который просто не умеет прямо отвечать на поставленный вопрос, но выстреливает в вас кучей бессмысленных лозунгов, который начинает биться в истерике при малейшей дискуссии, потому что он знает, что он – врет, и к тому же он ясно дает понять, что у него нет ни идеалов, ни убеждения и что его волнуют только методы, с помощью которых он может достичь сугубо своих, личных целей.

Эти встречи состоялись 21 и 22 мая 1930 года. Первая началась с известного захода – техника выступлений Гитлера никогда не менялась – от разговоров в 1930 году с Отто Штрассером до бесед с Куртом фон Шушниггом в 38-м и сэром Невилом Хендерсоном в 39-м. Он начал с громких упреков и угроз по поводу тона публикаций в изданиях Kampfverlag, постепенно дойдя до требования немедленно закрыть весь издательский дом, иначе… Но когда Отто Штрассер встал и сказал, что он пришел сюда для обсуждения проблемы, а не для того, чтобы выслушивать ультиматумы, Гитлер, как всегда, утихомирился, подобрел, и беседа началась.

Дело было еще и в возражениях Гитлера на критику, прозвучавшую в изданиях Штрассеров в отношении назначения некоего Шульце-Наумбурга[32] на самый высокий пост в области архитектуры и искусства. Назначение подписал первый министр от национал-социалистов доктор Фрик[33] (Тюрингия). Штрассер отвечал, что молодое поколение художников, сочувствующих национал-социализму, считает, что этот господин представляет вчерашний день искусства и что они имеют права высказать свою точку зрения. Гитлер стал возражать: «Все, что вы говорите, свидетельствует лишь о том, что вы ничего не понимаете в искусстве. В искусстве нет таких понятий, как «старое поколение» или «новое поколение». Есть только искусство, в частности – греко-нордическое искусство». Штрассер высказал другое мнение, упомянув, что «китайское и египетское искусство являются выражением души этих народов». Гитлер ответил: «То, что вы говорите – это устаревшее и либеральное мнение. Нет таких вещей, как китайское или египетское искусство. Есть только греко-нордическое искусство…»

Разговор, начавшейся именно на такой ноте, сохранил аналогичный настрой до самого конца. Следующий упрек Гитлера относился к одной статье, в которой, как он пожаловался, «была проведена граница между идеей национал-социализма и личностью фюрера, причем идея была поставлена даже выше фюрера».

Штрассер, решивший не выражать своего неуважения к Гитлеру, сказал, что он придерживается точно такого же мнения. «Фюрер может заболеть, умереть или, быть может, отойти от идеи, но сама идея имеет божественное происхождение, и она вечна».