Хотеть касаться

Как же хочется помыться. Смыть с себя эту неделю, чтобы она стекла в слив вместе с пеной.

Айда вскинула голову и всмотрелась в своё отражение. Какая же дура! Круглая, непроходимая дура. Хорошее было веселье, ничего не скажешь. Сотня часов онлайн, десятки фотографий, некоторые из серии «не показывай маме». И всё ради человека, который решил тупо отомстить. Месть подают холодной? Отлично вышло. Айда зажала рот ладонью и болезненно рассмеялась.

Не каждый смог бы так. Терпеливо выжидать до самого конца, до самого ответственного момента. Молодец, Рик.

А она просто идиотка, поверившая в судьбу и совпадения.

Смех превратился в истерические всхлипывания, Айда прижала руку к солнечному сплетению и болезненно сгорбилась. Включила мобильник, вошла в чат и пролистала переписку. Палец замер на вчерашних фотографиях. Уже поздно удалять, но лучше поздно, чем никогда. Она быстрыми жестами выделила все четыре сообщения и очистила. Промотала переписку выше и так же прикончила фотки из примерочной. Своё голое плечо в кровати, ноги, выглядывающие из ванной – всё под снос.

Не нужно ничего оставлять, даже если всё это уже сохранено в его галерее. Так будет легче. Наверное.

Фоток не стало. В туалете наступила тишина. Пора ехать домой. Айда снова уставилась на себя в зеркало. В глаза побитой собаки. Хороша, ничего не скажешь. Как так вышло? Как она позволила себе так влипнуть? Но ведь так не бывает. Не бывает таких искр на ровном месте. Длинных ночных разговоров, хриплого смеха, пробирающего до мурашек.

Как так вышло?

Она не заметила, в какой момент снова потянулась к телефону и набрала номер. Опомнилась, только когда потекли гудки. Один, два, три… Восемь… Сброс. Все внутренности завязались узлом, лёгкие снова сдавило обручами. Что ж. Значит, бывает.

Айда вошла в чат и пробежала пальцами по клавиатуре.

«Надеюсь, ты собой доволен».

И минуту спустя контакт «Рик» отправился в чёрный список.

Пора вызвать такси. Цирк окончен, клоуны хотят домой.

* * *

Рик закрыл дверь, щёлкнул замком и швырнул ключи на полку. Привалившись к стене, зажмурился и глубоко вздохнул. До него только сейчас начало доходить, как он устал, хотя ничего и не делал, всего лишь сидел на жестких стульях и ждал. Это самое меньшее, что он должен был сестре, но вымотался больше, чем за несколько часов тяжелой работы над отделкой.

Хотя всё закончилось нормально.

Колин явился только спустя минут сорок после звонка. Выяснить его номер не составило труда, как и найти мобильник – его дал всё тот же седой врач с глазами-рентгенами. Он с нескрываемым интересом слушал, как Рик объяснял произошедшее. Приличнее было бы отойти и дать чужому человеку обсудить все дела без посторонних, но врач, наверное, решил окончательно убедиться, что это не домашнее насилие. Его лицо оставалось серьезным, но брови пару раз всё-таки дёрнулись, как бы намекая, что Рик – непробиваемый кретин.

– Вам бы домой поехать, – в конце концов сказал врач, забирая мобильник и пряча в карман халата. Его внимательные глаза снова впились в разорванный подол футболки. – Ваша сестра не при смерти, впереди ночь, и она, скорее всего, будет спать.

Но бросить Киру после всего произошедшего в голову даже не пришло.

– Я дождусь её мужа, – отмахнулся Рик.

И оставшееся время до приезда Колина провёл в палате.

Кира то нервно теребила край одеяла, прикрывающий колени, то оправляла больничную сорочку, то пыталась наощупь прикинуть размер повязки на голове.

– Я очень страшная с этими бинтами? – всего один раз спросила сестра.

Рик попытался оценить состояние её головы от одного до десяти. На семёрку. Но вряд ли она хотела услышать именно это.

– Тебе должно быть всё равно, ты же разводишься, – вместо ответа Рик забросил ногу на ногу и подпёр щёку кулаком.

Кира стрельнула в него несчастным взглядом и промолчала. А когда спустя еще минут пять в палату ввалился запыхавшийся, взъерошенный, взволнованный Колин, лицо сестры побледнело, в глазах появилась паника… и началась сцена из мыльной оперы.

Брошенный муж промчался к кушетке, свалился на неё и сжал руку Киры в ладонях. Кира мгновенно уткнулась носом в его плечо, издала отрывистый всхлип и разрыдалась.

– Я уже думала, ты не придё-ё-ёшь… – провыла она в свитер Колина.

Дальше Рик смотреть не стал. Тихо вышел из палаты и прикрыл за собой дверь.

Видимо, чтобы по-настоящему оценить то, что имеешь, нужно приложиться головой о керамогранит и оказаться на пару дюймов от смерти. И «пара дюймов» здесь не метафора. Но, по крайней мере, теперь Кира сможет вернуться домой – хоть какой-то плюс во всей этой истории.

Братская миссия закончилась так же внезапно, как началась.

Рик оторвался от стены. Не включая свет, в темноте забросил руки за голову, схватил футболку между лопаток и, наконец, сорвал с себя. Швырнул её прямо у входной двери. Теперь эту тряпку только выбросить. А еще принять бы горячий душ. Рик с силой растёр плечи и побрел в ванну. Прохлада октябрьского вечера пробрала до спинного мозга. Мурашки на коже, кажется, отпечатались навечно и не уйдут даже после того, как он согреется.