Хотите быть герцогиней?

– Он же не взрослый мужчина, а всего-навсего мальчишка.

– Я высокий для своих лет, – с вызовом заявил Тревор.

– Минута или две – большего нам и не нужно. Пока они догадаются, что он никакое не чудовище…

– Вы обойдете толпу стороной и успеете скрыться. – Тревор сверкнул самодовольной улыбкой. – И у меня наготове кеб, который дожидается вас за углом.

– Боже мой! – воскликнула Эмма. – Так ты обо всем позаботился? Отличный из тебя получился помощник.

– Хватит его поощрять, – сказал Эшбери.

– У вас есть план получше?

– К несчастью, нет. – Герцог подал ей одно из шерстяных одеял. – Завернитесь в это. Мы не можем допустить, чтобы кто-нибудь увидел красный шелк.

Эмма набросила одеяло на плечи. Оно гадко пахло, раздражало кожу, но было достаточно длинным и плотным, чтобы сослужить добрую службу.

– Остальное предоставьте мне, – сказал Тревор, вскакивая с кровати. Не успев отойти и на три шага, он вдруг остановился. Потом, вывернув шею, бросил на них взгляд и многозначительно вскинул бровь. – Вам грозит беда!

Эш нахмурился.

– Это еще что?

– Это мой новый опознавательный клич. Визитная карточка, так сказать. Только вот не знаю, как будет эффектнее. – Понизив голос до зловещего рыка, Тревор поиграл бровью и с паузой после каждого слова произнес: – Вам грозит беда.

Эмма сжала губы, чтобы не рассмеяться.

– А можно по-другому: «Вам (здесь нужно вскинуть бровь бровь) – Грозит – Беда. – Мальчик склонил голову набок. – Как вам кажется?

– Думаю, – сухо отозвался Эшбери, – и то и другое тебе стоит…

– Выбрать одно из двух, – перебила Эмма. – Оба способа превосходны.

– Благодарю, ваша светлость. – Тревор склонился к руке Эммы. – До следующей встречи!

Взмахнув черной шляпой, он был таков. Только теперь Эмма позволила себе рассмеяться.

– Какой необычный молодой человек!

– Можно и так сказать.

Эмма плотнее закуталась в колючее одеяло.

– Мне нужен костюм поприличнее. И собственное прозвище. Что, если я буду Игла? Могу протыкать разбойников длинным острым мечом.

– Не начинайте.

Эш приоткрыл скрипучую дверь – и они оба прислушались. Очевидно, Тревор очень скоро оказался внизу, в общем зале. Оттуда он прорычал:

– Я чудовище из Мейфэра! Увидеть мое лицо – для вас кошмар!

Прикрыв глаза, Эш пробормотал что-то весьма нелестное.

– Не так уж плохо, – запротестовала Эмма.

Эшбери надвинул на лицо фехтовальную маску.

– Давайте уже спустимся.

Глава 26

К счастью, весь путь до Эшбери-Хауса им удалось преодолеть без препятствий и унижений. Туманные объяснения встревоженным слугам, горячий завтрак и горячая ванна. Потом оба повалились на кровать герцога и проспали весь день.

Пробудившись ближе к вечеру, Эмма увидела, что ее супруг катит к постели столик на колесиках. На столике были составлены блюда под крышками и корзинки с хлебом, сыром и фруктами. У нее заурчало в животе.

– Что это? – спросила Эмма, протирая глаза. – Обед в постель?

– Лучше не придумаешь. – Эш протянул руку к ломтю сыра. – Я же обещал вам обед каждый вечер. Вы обещали мне постель. Мы оба выполняем наши обязательства.

– Как удобно.

– Право, не знаю, почему эта мысль не пришла мне в голову раньше.

Эмма откусила немного яблочного пирога.

– Действительно, мой пирожок.

Эш опустился на кровать и простонал:

– Эм-ма!

– Простите, но я не хочу называть вас Эшем. Эш – это то, что остается от костра, мертвое и холодное. То, что выметают из камина и выбрасывают. Для меня вы не Эш. Вы яркий, живой, даже опасный. Мне с вами всегда тепло. – Чтобы муж не слишком возгордился, Эмма поспешила весело добавить: – Кроме того, это так забавно – дразнить вас.

– Вам-то легко забавляться.

– Давайте пойдем на компромисс. В обществе других людей я буду обращаться к вам «Эш» или «Эшбери», когда мы одни, позвольте мне называть вас ласковыми прозвищами.

– Отлично. Но вы должны ограничиться утвержденным списком. Впредь никаких радуг или лютиков.

– Полагаю, на это я могу согласиться.

Эш задумался.

– Вот вам несколько словечек, которые я считаю приемлемыми: жеребчик, мой бычок и… мой выдающийся образец мужского достоинства.

Услышав последнее, Эмма рассмеялась ему в лицо.

– Давайте придерживаться традиционных ласковых обращений, хорошо? Например, «мой дорогой».

– Принимается.

– «Милый»?

Он скорчил недовольную мину.

– Если вам так хочется.

Эмма прожевала кусок пирога, собираясь с духом.

– А как насчет «любимый»?

Он заглянул ей в глаза, словно сомневаясь в ее искренности, однако Эмма знала: важным было не то, что скрыто в ее душе. Позволит ли он себе поверить в ее слова – вот что главное!

Но герцог, как всегда, напустил на себя невозмутимый вид. Опустились шторы, затворилась дверь, отсекая то, что могло случиться.

– «Жеребчик» – самое то.

Эмма была огорчена, но решила не настаивать. Возможно, на сегодняшний день она и так немало преуспела. Эмма оглядела комнату – не найдется ли что-нибудь интересное? Ее взгляд упал на стопку свежих газет на подносе.