Хоттабыч против Игил

Мальчишка-каратист и храбрая девушка-терминатор продолжили бег. Теперь стало светлее, их различные твари, атаковали гораздо реже. Казалось кошмарный лабиринт, исчерпал ловушки. Хотя смертоносные "гостинцы" порой срывались со стен. Но вот "капризный" как продажная за "баксы" шлюха коридор, вновь сузился. Приходилось протискиваться, при этом стены туннеля нагрелись и жгли кожу.

Теперь любое движение было как казнь, мучительно болезненным, горячий пот заливал порезы, слизь липла, затрудняя движения. В один из моментов Волька Рыбаченко застрял.

Крепкая Владлен девушка-воин, иступлено, яростно, отчаянно старалась, напрягая все силы пропихнуть своего напарника дальше — вперед, но в результате увязла сама.

Поначалу Волька Рыбаченко, барабаня исколотыми, обожженными ножками по камням, иступлено кричал:

— Брось любимая наставница меня!

Та, девка-каратэ, демонстрируя остатки энергии, возражала:

— И не думай! Ведь для меня, ты принц, дороже жизни.

Теперь же они оба "герои" оказались в затруднительном положении. Туннель явно не хотел, отпускать свои жертвы.

— Давай дружно выдохнем! — С видом знатока предложил Волька.

— И как можно более резко. — Поддержала инициативу уже имеющая некоторый опыт прохождения, пусть и более простых лабиринтов в Шаолиня Владлен.

Крутой мальчишка с девушкой так и поступили, им, словно ужам, удалось, царапаясь немного продвинуться, но затем они завязли сильнее, камень сдавил грудь.

— Ну, вот теперь нам точно конец. — Прошептал, бледнея от страха Волька. Ему ужас буквально выкручивал кишки.

— Не надо хоронить нас раньше времени. Еще есть шансы, тем более что мы живы. — Хотя говорить, было тяжело, сам процесс успокаивал. Девчонка-каратистка пробовал расшатать камень и напомнила. — Еще есть шансы — я уверена.

— Какие!? — В голосе мальчика-каратиста промелькнула несколько робкая надежда.

Девушка-воительница не слишком уверенно, предложила:

— Повисим зажатые, а затем похудеем и выскользнем.

— А ты думаешь, мы выдержим, у меня и так язык распух, пить хочется. — Захныкал расстроенный Волька.

— Но ведь это нам не впервой, я помню, как меня монахи Шаолиня заперли в карцер. При этом растянули ноги и заставили держать на весу руки. — Девушка судорожно глотнула сухую слюну. У нее самой дико пересохло в горле. — Кроме того ни капли воды, ни грамма еды, да еще пламя свечи, медленно поджаривает босые пятки. — Девчонка и бывшая воспитанница спартанского по духу монастыря Владлен поежилась от тяжелых воспоминаний.

— Так это и у меня было не раз, но там нам все рано не дали бы умереть, а тут мы просто сгинем. — Расстроенный каратэ-пацан Волька хрустнул косточками.

Владлен не очень тактично брякнула:

— Нет, скорее всего, просто высохнем и превратимся в мумии.

— Так что, нам от этого легче будет? — Несмотря на трагизм ситуации, мальчишка-каратист усмехнулся.

— Не знаю, легче или тяжелее, но в посмертном списке достижений это учтут. — Сыронизировала с некоторой долей серьезности Владлен.

— Наш разговор стал совсем дурным, лучше помолчим. — Даже Волька Рыбаченко, при всей своей легкомысленности понял, что они перегибают палку в черном юморе.

Мальчишка-каратист некоторое время и впрямь молчал, только иногда пытался напрягая и расслабляя свои упругие и сухие мышцы сдвинуться. Отчаянно дернулся, ушиб слегка лоб, а потом не выдержал, прервался — яростной тирадой:

— А может красотка Владлен, ну к демонам это клятву. Примени магию и освободи нас. Мертвые мы нужны лишь некромантам. — Волька с нотками мольбы в голосе проскулил и склюнул сгусток крови, вытекающий из сломанного носа. — Я же знаю, что ты кое-что умеешь, в Шаолиня тебя научили.

Девушка-каратистка не издала ни звука. Она напряжено думала, искала выход.

Игра в молчанку могла затянуться надолго, но вдруг острый слух ученицы воинствующего и одновременно пацифистского ордена уловил шипение и слабое шуршание.

Владлен шепнула мальчишке-каратисту:

— Возможно, мы жить будем плохо, но не долго!

Волька Рыбаченко очень даже трагически произнес:

— Вот и пришла погибель на нашу душу.

— Змея только одна, значит и убьет одного. — Заявила, словно не понимая, что этим не успокоить Владлен.

— Ага! Ты забыла, что есть особые полосатые кобры, чей яд используют в стрелах. Так вот один такой монстр может смертельно ужалить дюжину крепких парней. — Простонал вполне эрудированный в вопросах войны пацан-каратист, Волька.

— Тем лучше не хотелось бы умирать, имея рядом мертвого товарища. — Лучезарно сверкнув зубами в полутьме, с почти искренней радостью, улыбнулась Владлен.

— Ты шутишь милая в наш последний час. — Даже Вольке Рыбаченко, несмотря на весть трагизм ситуации стало смешно и он, захихикав, чуть-чуть сдвинулся. После чего хихикая, добавил. — А ведь говорят ее бросок неуловимый, а жестокий яд действует весьма болезненно.