Хоттабыч против Игил

Владлен, морщась от усталости и боли, наклонилась, что-то было явно не так, но что именно бывшая послушница Шаолиня, сама оглушенная каскадом впечатлений, не сообразила.

Девчонка преувеличенно грубым тоном рыкнула:

— Вставай Волька, мы прошли.

— Моя рука Владлен, я потерял руку и теперь беспомощен. — В голосе несгибаемого паренька слышались кровавые слезы.

Действительно правая конечность Вольки была отсечена по локоть, сочилась кровь. Девушка-каратистка встревожено присвистнула:

— Теперь на двоих у нас три руки.

— Зато достоинство одно на всех. Я его могу подарить, но не способен дать, в займы своей любви. — Волька Рыбаченко и в горести не переставал шутить.

— Молодец, не потерял чувство юмора. Главное выживи, говорят, что волхвы владеют секретом выращивать конечность. — Утешала, поглаживая истекающий кровью обрубок Владлен. — Помнишь, мы даже уроки по этому поводу на курсах магия Родноверия — проходили.

— Это сложнее чем заделать рану, но вполне возможно, только вот сочтут ли меня достаточно ценным, чтобы тратить магию. — В голосе Вольки звучало совсем не свойственное ему сомнение.

— Калеки даже среди низших слуг не нужны. Давай перевяжем ее, чтобы ты не иссяк кровью. — Предложила не утратившая, практической смекалки Владлен.

Волька отчаянно выдохнул из себя:

— А чем?

— Обрывком из набедренной повязки. — Девушка-каратистка лукаво улыбнулась и подмигнула сапфирового-изумрудными глазками.

Владлен оторвала с прикрывающей мускулистые бедра ткани полосу, и перевязала как можно туже. Привыкший к боли мальчик-витязь Волька жестко сжал зубы. Он оглядел свою культю.

— Вот я теперь калека, надеюсь временно, но с одной левой рукой, я не столь ценен. — С горечью произнес юный воитель.

— Ну, ничего может даже наоборот, больше будешь думать в бою. А теперь надеюсь самое трудное позади. — Девушка-каратистка прищурилась, прошептала краткую молитву.

Однако и тут избранником волшебства легче не стало. В лабиринте дорожка оказалась заваленная раскаленными углями, а с боков летели стрелы, сверху падали расплавленные капли, со свистом рассекали воздух острейшие диски. Впрочем, девушка и крутой паренек часто бегали босиком по горящим углям, на ступнях у них были набиты изрядные мозоли, но коридор тут оказался чрезмерно извились и длинен. По нему бежать было изнурительно.

Несколько раз в избранных витязей — Владлен и Вольку болезненно попадало, и они выдергивали стрелы, лезвия-скорпионы из нагих, изувеченных тел. Им еще относительно конечно везло, что ни один жизненно важный орган задет не был.

А может тем, кто избран сверхъестественными сущностями и в самом деле по силам любые чудеса…

Постепенно раскаленных до красна углей, становилось все меньше и меньше. Взбодренные избранники витязи прибавили шагу. Ну, вот они жгучие "светлячки" кончились, стало прохладнее в воздухе.

Девушка-витязь Владлен сама густо облитая потом, кровью, и страшно измученная, поддержала падающего с ног возлюбленного Вольку. Громко прошептала на ушко:

— Вот и эта мука кончается. Сейчас присядем, слегка отдохнем.

Юный витязь прошептал в ответ:

— Я хочу пить, умираю от жажды.

— Да я тоже, но у нас нет другого выбора. Где тут взять воды. — Сказала, едва держащаяся, на обгоревший ногах с проступившими от напряжения жилками Владлен.

— Мои ноги подкашиваются, я не смогу идти дальше. — С трудом произнес падающий Волька.

— Нет, ты можешь! Кроме того, как знать, что нас ждет на том свете. — Рявкнула, пересохшим ртом девушка-каратистка.

— Помнишь, мы участвовали в спиритических сеансах Родноверия и нам являлись души воинов и ученых мужей. — В слабом голосе Вольки Рыбаченко звучала надежда.

— Мы же точно не знаем, чьи это духи, хотя то, что смерть не является концом это очевидно. Душа я точно знаю, способна покидать тело, и двигаться вне плоти, самостоятельно, вернее повинуясь мысленному приказу. — При этих словах Владлен обретала уверенность. Во всяком случае, в том, что не все кончится с разрушением телесной оболочки.

— Сейчас плоть доставляет мне сплошные мучения. Я даже думаю, не проткнуть ли себя мечом, как Антоний. — Пробормотал исстрадавшийся до крайности Волька.

— А родить общего от нас сына. Ведь этого не сможет сделать покойник, а хочу иметь от тебя ребенка. — Уверено произнесла девушка-каратистка. Владлен — девушка-наставница, сама не ожидая подобного, выдала свое сокровенное.

— Уговорила, сожму волю в кулак и пойду дальше. — Мальчишка-витязь, зло плюнул кровавой жижей в сырую, покрытую множеством трещин и раковин стену.

Юный воитель и девушка-каратистка, еще некоторое время посидели, массируя руками, друг друга. Поцеловались и, пошатываясь, двинулись дальше. Ловушки еще попадались, но их стало намного меньше. Зато становилось все холоднее и холоднее. Поначалу это было даже приятно, особенно искалеченным обожженным в волдырях ступням и голеням избранником.