Хоук и Узник Азкабана

А то, что карта будет не одна хоть и лишает её уникальности, но при этом дает гораздо больше преимуществ. Да хотя бы и тем, что случись что, всегда будет запасная! За этими мыслями Невилл не сразу заметил, что они дошли до нужной двери. Гарри громко постучал, голос Нарциссы Малфой разрешил ему войти.

Они оказались в том же кабинете, в котором Невилл был раньше, во время первого своего разговора с миссис Малфой. Только кресла теперь было три. Когда они сели, миссис Малфой без предисловий протянула ему сначала пухлый конверт.

— Я отправила пару писем и подумала, что это будет не лишним. Да и добавила кое-что от себя, думаю, ты оценишь.

Когда Невилл в волнении открыл конверт, ему на колени выпало несколько фотографий. Невилл рассматривает их ближе и выдыхает. Конечно, дома тоже были фотографии. Но чаще — папины. Или бабушкины, даже дядины и те были. Но маминых фотографий было намного меньше. Во всяком случае он никогда не видел её в окружении подруг в Хогвартсе. Рыжая зеленоглазая гриффиндорка рядом с мамой, должно быть, Лили Эванс. Поэтому Невилл протягивает фотографию Поттеру. Тот молча её берет.

Вот и сама миссис Малфой вместе со строгой черноволосой девушкой справа и его мамой слева. Мама улыбается, миссис Малфой — тоже. Черноволосая девушка рядом в мантии немного хмурится, но потом приподнимает уголки губ. Она все время норовит уйти из кадра, но мама крепко держит её за руку и смеется в ответ на недовольный взгляд.

Фотографии были разные. Снятые, должно быть, в разные года в Хогвартсе. Мама становилась старше и красивее, неизменной оставалась открытая улыбка и такие же ямочки на щеках, как у него, когда он улыбался. И как Невилл раньше этого не замечал?

— Спасибо — тихо сказал Невилл, всё-таки убирая фотографии в конверт. Казалось, прошло уже много часов. Гриффиндорец боялся позорно расплакаться, но глаза, к счастью, оставались сухими.

— Пожалуйста — спокойно ответила миссис Малфой. — По просьбе Гарри я достала несколько документов насчет происходящего во время войны. Но должна предупредить — чтение не из легких — строго добавила она, когда Невилл вскинул голову. — Ты уверен, что действительно хочешь знать детали?

— Я должен. — быстро ответил Невилл.

— Не должен, если не хочешь — покачала головой леди Малфой и серьезно сказала — В конце концов, старая статистика ничего не изменит. Твои родители — герои. А твоя мама была прекрасной волшебницей, и остается ею до сих пор. Тебе не обязательно соприкасаться со всем этим.

— Я уже соприкоснулся, если позволите. — немного резким тоном заметил Невилл. Помолчав, он добавил. — Простите, но это важно для меня. Я не могу отступить. Не сейчас. И только вы можете мне ответить, если сдержите слово. Я крепче, чем кажусь, правда.

— Я же говорил — флегматично отозвался Гарри, откинувшись в кресле. Невилл оглянулся на него. — Я предупреждал крестную, что ты не откажешься, даже если спросить.

— Но спросить я должна была — со вздохом отметила миссис Малфой и заклятьем направила в его сторону три запечатанных свитка. — Коснись палочкой. И сможешь прочесть.

Невилл торопливо взял один из них, остальные разместив поверх конверта на своих коленях. И углубился в чтение. Даты и события мелькали перед глазами, некоторые он узнал: они упоминались в тех газетных выпусках, где гриффиндорец искал информацию. Но потом…..

Когда Невилл дочитал третий свиток, то понял, что у него трясутся руки. И что к горлу подкатил противный ком тошноты. Гарри забрал пергамент и скатал его, даже не думая заглядывать внутрь. К счастью, по мнению Невилла. Миссис Малфой поднесла к его губам холодный флакон. Успокоительное скользнуло в горло, заставив его закашляться.

Минута-другая под действием зелья помогли ему сосредоточиться. Он почувствовал, как кто-то поглаживает его по спине и смутился. В душе поселилось неописуемое чувство пустоты. Холодной и бесповоротной, заглушающей всё остальное.

— Вы меня извините? — не своим голосом поинтересовался Невилл, поднимаясь.

— Конечно. — тихо ответила Нарцисса Малфой. — Если что-то потребуется, обращайся к эльфу.

— А я могу….

— Конечно. Оставайся, сколько нужно — кивнула она. Невилл встал, неловко поклонившись в благодарность. Не глядя, кивнул Гарри. И поспешным шагом вышел из комнаты. Паника, несмотря на действие зелья, молотом била его по затылку. В душе ворочался ком непонятных и тяжелых эмоций. И дело было не в том, что его родители тоже применяли непростительные. Они были аврорами. И им приходилось делать много отвратительных вещей.

Дело в том, что Невилл не был единственным ребенком. Дело в том, что бабушка ему соврала. Наконец, дело в том, что Беллатриса Лейстрендж должна ответить не только за то, что случилось с мамой и папой. Но и за нерожденного брата и сестру, в свитках ведь были не только рапорты. Именно Нарцисса Малфой помогла маме, когда близнецы умерли в её чреве после круциатуса Беллатрисы Лейстрендж.