Хоук и Узник Азкабана

— Ничего — покачала головой она. — Только эмоции. Похоже, до того, как со мной это произошло, я чего-то очень сильно боялась.

— Не можешь вспомнить, чего именно? — нахмурился Билл.

— Нет — ответила она. И внезапно добавила — Я не хочу вспоминать. Не хочу, чтобы все было по-прежнему.

— Ты не должна так говорить! — горячо заверил Билл. — Мы найдем способ вернуть твои воспоминания, и всё будет хорошо.

— Билл. — Джинни вздохнула и серьезно посмотрела на него. — Если все станет, как раньше, хорошо не будет. Никому. Понимаешь?

— Нет — честно сказал Билл. Он действительно не понимал. — Неужели ты не хочешь всё вспомнить? Снова радоваться, быть счастливой?

— Я счастлива и без воспоминаний. Счастлива уже тем, что могу быть вам полезна. Я помогаю маме по дому, даже отцу в гараже немного, когда он не против. Но мне не нравится, что мама плачет. — Джинни отложила карандаш и продемонстрировала рисунок. Нору. С теплым желтым светом в окнах. — Мне несложно быть счастливой, пока рядом все вы. Я не хочу вспоминать, чего я боялась и что успело произойти. Может, тогда я уже не буду такой счастливой. Или вы меня разлюбите. Этого я тоже очень боялась, Билл.

— Не говори глупостей — резким тоном ответил Билл. — Мы никогда не разлюбим тебя, и сделаем всё, чтобы тебе помочь. Я обещаю. — ответом был всего лишь спокойный, почти безразличный кивок. Билл вздохнул и сменил тему. — Рисунок очень красивый. Не думала заняться этим профессионально? Думаю, оценят очень многие.

— Правда? Я буду рада, если принесу пользу людям. — отозвалась Джинни. И её голос как будто потеплел.

Никто из них так и не заметил Рона, который бесшумно постарался отойти от двери. На душе поселилось какое-то мерзкое чувство, словно он подслушал что-то очень личное. Конечно, он знал, что поездка в Египет была не просто так, из желания повидать Билла. И о лечении знал, ну почти. Но слова Джинни оказались для него полной неожиданностью. Как она может просто отказаться от всего, что было раньше? Даже учитывая, что ничего не помнит….

Вот Рон бы ни за что не отказался, хотя бы ради мамы. Которая теперь и впрямь часто плачет. Когда думает, что её никто не видит и не слышит. Но Рон, например, видит и слышит многое. А понимает и того больше. Просто молчит, вот и все.

В своей комнате он разложил шахматную доску и начал расставлять фигуры по местам. Игра в шахматы всегда помогала ему сосредоточиться. И вроде бы, мысли потом приходили в голову правильные. Одна сейчас не давала покоя особенно: чего могла бояться Джинни? Бояться настолько, что не сказала не только родителям, но и братьям? Джинни, конечно, вредная по характеру, но совсем не глупая, это уж точно. Среди Уизли нет глупцов.

Так что произошло такого, за что её могли бы разлюбить? Свой второй курс Рон точно не забудет никогда. Одно нашествие пауков в лесу чего стоит! Он видел их только мельком и уже мертвых, но этого было достаточно, чтобы воображение подкидывало ему картинки, а что бы было, если бы авроры этих пауков не нашли. О Тайной комнате и Наследнике Слизерина говорить нечего. Жаль, что им так и не удалось выяснить, кто за этим стоял. Может, если бы они были умнее, а сам Рон внимательнее, с Джинни бы ничего подобного и близко не случилось.

Так что они упустили? Рон сцепил пальцы в замок и сдвинул пешку на клетку вперед. Итак, если начинать сначала: что происходило на втором курсе? Брови Рона тяжело сдвинулись на переносице. Он чувствовал — разгадка близко. Вот только, где?

* * *

Узнать его шаги среди других было легко, по крайней мере для неё. Точно также, как понять, когда он пытается скрыть свою обеспокоенность за язвительностью, шутками или комплиментами в её адрес, пусть они и вполне искренние. Сейчас он сам не замечает, как отстукивает дробью пальцами по столешнице, глубоко погруженный в свои мысли.

— Расскажешь, в чем дело? — уточнила Миллисент, садясь рядом и поставив неподалеку от его руки чашку с кофе. Гарри растеряно и с признательностью улыбается.

— О чем ты?

— Ну, ты весь погружен в свои мысли — отмечает она. И добавляет, не удержавшись — Я умею быть благодарным слушателем, как ты знаешь.

"Только расскажи мне хоть что-нибудь." — мысленно добавляет она. И чувствует себя очень неловко под его мимолетным, внимательным взглядом. Каждый раз у неё ощущение, словно её видят насквозь без всякой легиллименции.

— Я помню — улыбается Гарри и делает глоток кофе, расслабляясь — Просто мы с крестной недавно говорили о Сириусе Блэке. Точнее о том, что он может написать мне и попросить о встрече, чтобы убедить в своей невиновности.

— Ты же не пойдешь? — с беспокойством уточняет Миллисент. Ей не важно, виновен ли Сириус Блэк…. По крайней мере, не важно прямо сейчас. Сама идея такой встречи не звучит, как что-то безопасное. А ей очень не хочется, чтобы Гарри влипал в неприятности снова.

— Да как тебе сказать…. - осторожно начинает Поттер. Уже этого достаточно, чтобы она не выдержала и фыркнула.