Хоук и Узник Азкабана

— Здравствуйте. — улыбнулась блондинка. Гермиона испытала безотчетное раздражение, то ли от мягкого голоса с чарующим акцентом, то ли из-за сшибающей дух внешности девушки. Не то чтобы это было важно, обычно она совсем не обращала внимания, а сейчас такой явный контраст почему-то испортил ей настроение. За её спиной едва слышно выдохнул отец.

— Ну, мы пойдем, пожалуй. — принял решение Поттер, забирая покупки. — И, Грейнджер….

— Что? — отвлеклась от своего раздражения Гермиона, постаравшись смягчить голос.

— Не говори "невозможно" пока не попробуешь. Что-то в этом есть, несмотря на риск. Приятного отдыха. Мистер Грейнджер, миссис Грейнджер. — кивнув, Поттер пропустил вперед Флер Делакур и вышел на улицу. Гермиона так и не смогла до конца понять свои впечатления от этой мимолетной встречи, подавив вздох, она обернулась к прилавку. В общем-то, они сюда вообще-то шли за покупками.

* * *

Уличный фонарь мигнул ещё трижды и окончательно погас. Мимо пронесся дорогой автомобиль, из динамиков которого доносилась громкая музыка, дополняемая мужским пьяным смехом из салона. Не нужно быть провидцем, чтобы понять, что, скорее всего, вся эта компания станет достойным пополнением в коллекцию трупов в морге. Глупо и безрассудно. Магнус поплотнее закутался в плащ и быстро перешел дорогу.

Дверной колокольчик звякнул, но как-то жалобно. Нотт устроился за одним из пластиковых столов с видом на оба выхода и вытащил из кармана платок. Мужчина в желтом от масла переднем фартуке вышел из-за стойки бара и налил в подставленную фарфоровую чашку кипяток. Магнус медленно развернул ткань и закинул в чашку пакетик, добавив три кубика сахара и помешав.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности. Что-нибудь принести ещё?

— Нет.

— Мне принеси ещё порцию блинчиков, Альфи. — мужчина в рабочем комбинезоне потер грязные от копоти ладони друг от друга. — И жареных яиц с сыром и грибами.

— Неохота их жарить…. Но так и быть. — проворчал Альфи, забрав в карман мятые купюры у второго рабочего.

Через какое то время рабочие ушли. Нотт периодически подогревал чашку в ладонях магией, неотрывно глядя прямо перед собой. Кроме него видимых посетителей как будто не было, но он все равно заказал два кремовых пирожных. Справившись со своей порцией, второе он оставил на столе. Под блюдцем лежал вчетверо сложенный клетчатый листок из блокнота. Он просидел за столом ещё час, прежде чем встать и окончательно покинуть закусочную, расплатившись за все одной крупной купюрой. Пирожное так и осталось стоять на столе. Альфи отошел в подсобное помещение, нагрузив на жестяной поднос грязную посуду. За шумом воды и каким-то приевшимся попсовым хитом было слышно, как он басовито что-то напевал.

* * *

Беллатриса выдохнула, магией заглушив звуки. Как только маггл скрылся за дверью, она придвинула к себе тарелку и медленно развернула записку. Почерк у Нотта был жестким и ровным. Только небольшой нажим выдавал его эмоции, по крайней мере для неё:

"С белым ядом. Как ты любишь."

— Пошел ты со своими шуточками…. -криво усмехнулась Беллатриса, придвинув к себе блюдце и ложкой аккуратно отломив кусочек клубники. Тарелка опустела через пару минут. Вложив в меню ещё одну купюру, она сложила записку и положила её во внутренний карман плаща. Раздались слегка шаркающие шаги. С негромким хлопком Беллатриса аппарировала в свою спальню. День сегодня будет сложным, и он ещё не закончился.

* * *

Раньше Сириус считал, что ничего хуже Азкабана на этом свете просто не существует. Но целая неделя на площади Гриммо без возможности куда-либо выйти быстро помогла ему изменить свою точку зрения. Куда бы он ни пошел — всюду его преследовали воспоминания. Как правило, не самые приятные. Но хуже всего были сны. Сны о самом лучшем, счастливом времени его жизни — учебе в Хогвартсе. Просыпался мужчина совершенно разбитым, долгими часами перебирая старые письма и глядя в улыбающиеся лица на фотографиях. Лица мертвецов.

В сердцах он разорвал несколько из них в клочья, когда на них мелькнула извиняющаяся улыбка Петтигрю. Немного неловкая и жалкая. Сейчас он видел то, чего не замечал раньше. Этот бегающий расчетливый взгляд и холодная, бессильная злость. То, как ублюдок смотрел на Лили и каким тяжелым взглядом прожигал Джеймса. После вступления в Орден Феникса тон фотографий изменился. Да и их самих будто стало меньше. Сириус мог смотреть на них часами, погружаясь в воспоминания.

"Если бы я знал раньше…. Если бы я знал, Джейми" — подумал Блэк и одним махом прикончил очередную порцию портвейна и, пошатываясь, направился в ванную. В какой-то момент свет мигнул и погас. Потом мужчина мутно различил очертания умывальника и шум бегущей из крана холодной воды. Поспешно сунув голову под кран, он учащенно выдохнул. Когда он выключил воду, рядом с ним уже стоял Кричер с полотенцем и флакончиком зелья. Эльф молчал и смотрел прямо перед собой. Он не язвил и не сыпал оскорблениями, и вообще вел себя не так, как Сириус помнил. Выпив зелье, Блэк почему-то спросил:

— Ну, и что ты обо мне думаешь?