Хоук и Узник Азкабана

— Нумерология корнями уходит глубоко в историю магического мира. Фактически, это наука о взаимосвязи чисел и разного рода магических символов с окружающим миром. Одним из ответвлений Нумерологии является Кабалистика. Маги, обладающие этими знаниями, могли феноменально точно предсказывать все возможные события и даже заглядывать за Грань, чтобы связать человека с душами умерших. Ныне эта практика считается утерянной. Самой известной магической теорией из раздела Нумерологии является открытие волшебницы Бриджит Венлок, обнаружившей магические свойства числа 7.

— Отлично, мисс Грейнджер. Вы заслужили 5 баллов Гриффиндору. — кивнула профессор. Гермиона довольно улыбнулась. — Но я не зря сказала, что учебник по Нумерологии должен быть только вашим справочником, и не более того. Теорема о числе 7 — одна из самых известных в волшебном мире. 7 — считается магическим числом абсолютного достатка и счастья. Но также нельзя забывать о числе 4, которое служит фундаментом в любом серьезном начинании. Вдумайтесь, даже у этой комнаты нет семи углов, есть именно четыре стены. Ещё есть прекрасное число 8, как символ цикличности и бесконечности. Или 9 — родоначальник того, что любое дело от фундамента может вырасти до довольно крупной величины, что ваш потенциал не может быть ограничен каким-либо пределом, если вы этого хотите. Но, кто-нибудь скажет мне, почему кривых на графике именно три? Мистер Малфой?

— Настойчивость, направленность, неспешность. Три основных принципа в любой магической науке.

— Великолепно, 5 баллов Слизерину. Все верно, в любой магической науке именно эти три основных правила работают, как часы. Как смена времен года, как заход солнца или изменение лунных фаз. А теперь, я хочу, чтобы вы записали несколько тезисов…..

Дальше урок пролетел незаметно. Окончание ознаменовал гулкий звон колокола, и уставшие третьекурсники высыпали в коридор. Домашнее задание сейчас было символическим. Прочитать пролог и первые две главы, ответить на вопросы и приложения в конце учебника по теме.

Гермиона чувствовала себя уставшей вдвойне, ещё почему-то сильно хотелось есть. Впрочем, урок ей абсолютно точно понравился намного больше, чем Прорицания. Да, здесь тоже была немалая доля мистики, но хотя бы с реальным обоснованием, законами и доказанными теориями. Работать с числами гораздо проще, чем читать будущее по остаткам чая в душном кабинете с непонятными запахами. На обед гриффиндорка шла в хорошем настроении, так что она с удовольствием присоединилась к Рону и Невиллу за гриффиндорским столом.

* * *

Для Рона Уизли день не задался с самого утра. Во-первых, они с Дином и Симусом все-таки переборщили со сливочным пивом, что до сих пор давало о себе знать небольшим дискомфортом в животе. Во-вторых, на трансфигурации на него наорала Макгонагалл и потребовала пересдать летнюю работу заново. Перед всем классом! И как будто этого было мало, он ещё и получил письмо. Нет, вообще-то Рон был совсем не против почты, просто это письмо было от Джинни.

Сказать, что у него испортилось настроение — значит, ничего не сказать. Его могильной плитой снова придавило беспросветное чувство тоски. Лето после второго курса по праву можно было назвать худшим из всех предыдущих. Ежедневные отлучки с матерью в больницу св. Мунго, негромкие вердикты колдомедиков, из которых он не понимал ни слова, или же их равнодушное пожатие плечами. Даже Фред и Джордж тем летом старались шутить меньше обычного. Приехали Билл с Чарли. Привезли денег и много удивительных артефактов из Румынии и Египта. Мама постаралась и закатила самый настоящий семейный праздник. И все было бы хорошо, если бы не одно но…. Пустые глаза Джинни.

Ни единой искры при взгляде на старших братьев, пустая, безразличная улыбка и бесконечно вежливый тон на одной ноте. Билл и Чарли не показали этого открыто, но они оба были шокированы. Что там, Чарли и недели не пробыл дома, сославшись на какие-то дела. Мама расстроилась. Билл пропадал в Гринготтсе и вечерами подолгу разговаривал с отцом. Перед тем, как они вернулись в Хогвартс, он сказал, что попытается перевестись в лондонское отделение Гринготтс. Мама в тот день была счастлива. А Джинни так и не изменила выражения лица. Только вежливо поздравила брата.

Поначалу Рон пытался говорить с ней. Даже поддерживать. Вместе рассматривать шоколадных лягушек, вместе играть в шахматы. Но это не работало. Больше не работало. И дело не в том, что он начал ей проигрывать. А в том, что это больше не была его сестра. Его Джинни…. Через несколько недель Рон сдался и перестал пытаться. Родители не были этим особенно довольны, но он больше не мог притворяться, что всё в порядке. Ничего не в порядке. Это все большая-большая ложь!

Единственным, кто не впадал в отчаяние по какой-то причине оставался Перси. Порой Рону казалось, что у Перси в принципе не было чувств. Он умудрялся говорить с Джинни обо всем, абсолютно не сбиваясь от невыразительного тона и не вздрагивая от взгляда пустых глаз. И, конечно же, мама ставила Перси всем в пример. Особенно Рону. Это страшно бесило.