Хождение под мухой

– Чего же ты так боялась? – удивилась я. – Ладно врачи, они организовали незаконный бизнес, но медсестры! Средний медицинский персонал, ваше дело приказы выполнять. И потом, все-таки вы делаете благородное дело, спасаете умирающих.

Женя устало взглянула на меня.

– Только того, у кого деньги есть. Что вы знаете о пересадке органов?

– Ну так, в целом ничего конкретного.

– Понимаете, для того, чтобы пересадить почку, надо иметь донорский орган.

– Искусственных не делают?

– Искусственная почка, – терпеливо объясняла медсестра, – довольно большой аппарат, и человеку, подключенному к нему, не позавидуешь. Это тяжелая, длительная процедура, которую следует проводить регулярно, несколько раз в неделю. Конечно, искусственная почка спасает жизнь людям, но постоянно находиться на ней нельзя. Знаете, какая должна быть почка для пересадки?

– Ну, подходить по всяким параметрам, чтобы организм ее не отверг.

– Это правильно, понимаете, у кого она берется?

– У родственников.

– Случается такое, правда, реже, чем думают. В основном почку вынимают у трупа.

– В морге?! Ничего себе!

– Нет, не в морге, – объяснила Женя, – ее следует изъять у живого человека, но у такого, который, считайте, уже умер.

– Не понимаю…

– О господи! – воскликнула Женя. – Ничего не знаете, а расследованием занимаетесь! Если у вас скончался семидесятилетний дедушка, его органы никому не нужны. Донором может быть человек до сорока, вообще, чем моложе, тем лучше, и он должен иметь здоровые почки.

– Такие не умирают?

– Почему? – пожала плечами Галя. – Сколько угодно, автокатастрофа, например, самоубийство, болезнь сердца, легких, психиатрические, наконец. Когда врачи понимают, что все, произошли изменения, несовместимые с жизнью, тут-то и появляется специальная бригада, изымает органы, помещает в контейнер и везет по нужному адресу. Маленькая деталь. Для изъятия органов требуется официальное согласие родственников умершего, а те редко проявляют сознательность, в особенности женщины. Как правило, кричат в истерике: «Не дам потрошить, не смейте трогать».

И бригада центра трансплантации уезжает с пустыми руками. Но Маргарита Михайловна и ее подельники никогда не спрашивали разрешения. У них были налажены тесные связи со «Скорой помощью» и больницами. Безнадежного человека доставляли в «Инфекционное отделение», где доктора споро и четко делали свое дело. Безутешные родственники потом долго вспоминали добрым словом сотрудников клиники. Покойных им отдавали в изумительном виде, причесанных, загримированных, с легкой улыбкой на устах. При этом никаких денег за эти услуги не брали. Только доноры-мертвецы это всего лишь крошечная часть от общего числа тех, у кого забирались почки.

– Еще случалось так, что приезжали совсем здоровые, молодые и ложились под нож, – объясняла Женя, – деньги нужны, вот и решались себя уродовать. Да только зря.

Она замолчала.

– Почему? – тихонько поинтересовалась я.

Но девушка упорно не желала отвечать.

– Послушай, – разозлилась я, – сказала «а», говори и «б». Похоже, ты влипла по самую маковку, а ну как правда не сегодня завтра к вам явится милиция?

– Что же мне делать? – со слезами на глазах воскликнула Женя.

– У тебя только один выход, – решительно заявила я, – ты рассказываешь все мне, в деталях, а потом то же самое повторяешь в милиции. Называется это – явка с повинной, таким людям, как правило, ничего не бывает.

– Ага, – прошептала Женя, – то-то по телевизору показывают, какие менты звери. Я им правду, а они меня хоп и в тюрьму.

– Я тебя познакомлю с одним майором, честным, справедливым… Только сначала расскажи, в чем дело, чтобы мы вместе решили, как поступить. Поверь, иногда лучше покаяться.

– Я так измучилась, – призналась Женя, водя пальцем по клеенке, – даже спать перестала. Все думаю, думаю. С одной стороны, деньги нужны, с другой, понимаю, живой не отпустят, с третьей… Ладно, лучше по порядку. Только имейте в виду, в операционную меня не пускают, что там происходит, не знаю, только догадываюсь.

Людей, желавших продать почку за деньги, находилось мало. Женя помнит за два года всего троих. И все они умерли. Что-то происходило на операционном столе, отчего совершенно здоровые люди вмиг оказывались на том свете. Родственникам потом долго объясняли что-то в кабинете врача. То, что человек решил продать жизненно необходимый орган, держалось в секрете от всех. Маргарита Михайловна требовала, чтобы мужья не сообщали женам и матерям. По случайному совпадению все трое добровольных доноров оказались мужчинами. На корпусе висела вывеска «Инфекционное отделение», поэтому родственникам, недолго мучаясь, сообщали шепотом: «У вашего мужа был СПИД, давайте напишем в истории болезни и справке для загса что-нибудь приличное, менингит, например. Подумайте сами, что начнется, если ваши родственники и друзья узнают истинную причину смерти? Да от вас все шарахаться начнут!»

И все три женщины согласились на такой вариант.

– Может, они, конечно, и умерли по какой-нибудь случайности, – тихо журчала Женя, – может, их никто и не убивал…