Хождение в Москву

В 1824 году дворец решили расширить, чтобы в нем во время приездов в Москву мог останавливаться император. Поэтому надстроили третий этаж в том же, классическом стиле. Во время коронации и после нее Николай I жил во дворце, как раз сюда доставили к нему из ссылки в Михайловском Александра Пушкина. Это событие произошло утром 8 сентября 1826 года. В сопровождении фельдъегеря опальный поэт промчался по Тверской улице, нигде не останавливаясь, и проследовал прямо в Кремль. Его провели в дорожном костюме в кабинет Чудова дворца. Несмотря на раннюю осень, было холодно, топился камин. По одним свидетельствам, беседа Николая I и поэта длилась час. По другим данным – два часа.

Сохранилось свидетельство Николая I об этой встрече: «Я впервые увидел Пушкина после моей коронации, когда его привезли из заключения ко мне в Москву.

– Что сделали бы вы, если бы 14 декабря были в Петербурге? – спросил я его между прочим.

– Стал бы в ряды мятежников, – отвечал он...»

После аудиенции император направился на бал, где, подозвав товарища министра народного просвещения, сказал:

– Знаешь, я нынче долго говорил с умнейшим человеком России...

Сам Пушкин ни с кем никогда не делился подробностями той долгой беседы. В одном из писем упомянул: «Государь принял меня самым любезным образом...»

Когда в середине XIX века появился Большой Кремлевский дворец, старый дворец назвали Малым Николаевским, в честь Николая I.

По описаниям Малого дворца известно, что интерьеры, мебель выполнили для него в стиле ампир. Хотя дворец назывался Малым, в нем насчитывались десятки комнат, во многих из них находились замечательные изделия из дерева, бронзы, стекла. Парадные помещения украшались картинами. Наиболее значительным считалось историческое полотно художника Белотто-Каналети под названием «Коронация Станислава Августа». С документальной точностью на нем были выписаны 100 портретов лиц, участвовавших в коронации.

Во второй половине XIX века, в 1872 году, произвели капитальный ремонт здания, причем верхний деревянный этаж заменили каменным. Особенно большие работы осуществили в основании. По проекту военного инженера генерал-майора Войницкого установили самую совершенную систему отопления: прогревали стены и окна потоки теплого воздуха.

Во время земляных работ нашли надгробные памятники древнего кладбища. Останки двух тысяч жителей Кремля собрали и перезахоронили поблизости во дворе, там же установили надгробные обелиски. В самом дворце помещалась домовая церковь Петра и Павла. Сохранились сведения, что тот капитальный ремонт дворца обошелся казне в 500 тысяч рублей. Что касается самого здания, его достопримечательностей – их оценить невозможно...

По установившейся традиции как Большой, так и Малый дворец могли по договоренности с комендантом Кремля осмотреть все желающие, когда в них не пребывал император.

В дни революции 1917 года по дворцу, где находился штаб Московского военного округа, стреляла артиллерия большевиков. Тогда дворец устоял. Судьба его решена была в «год великого перелома», в 1929-м.

На старых фотографиях между Спасской башней и Сенатом, чей купол хорошо просматривается с Красной площади, виднеется конгломерат домов и церквей разных веков. Известный нам Малый дворец дополнял древнюю застройку «города в городе», каким являлся Кремль. В нем находили себе место не только соборы и дворцы, но и улицы жилых домов.

У Спасской башни теснились невысокие здания двух монастырей. Они вплотную примыкали к стене Кремля и тянулись от ворот к Малому дворцу. Обогнув его, подходили к Сенату, далее под прямым углом поворачивали, образуя замкнутое пространство. Периметр стен измерялся примерно 250 метрами.

На этой территории с XIV века находились две обители – мужская и женская.

Взорванная обитель. В трагедии Пушкина «Борис Годунов» есть сцена под названием «Ночь. Келья в Чудовом монастыре». Действующие лица в ней – монах Пимен и Григорий Отрепьев. Первый завершает труд жизни словами:

Еще одно, последнее сказанье —
И летопись окончена моя...

Второму видится вещий сон:

Мне снилося, что лестница крутая
Меня вела на башню; с высоты
Мне виделась Москва, что муравейник;
Внизу народ на площади кипел
И на меня указывал со смехом...