Хозяева Земли (СИ)

            Пошла, как школьница к доске. Чиновник смотрит на меня болотными глазками из–под густых бровей, морщинки на лице изогнулись, обозначая брезгливость.

            – Кто вам дал право распоряжаться данным хозяйством, женщина? – Произнес грубо. Меня, как кнутом огрело от таких слов.

            – Я жена…

            – Молчать! – Рявкнул вдруг Юджин. – Высокий лорд не давал слова!

            – Но он же спросил…

            – Я сказал, молчать! – Взвизгнул виконт.

            Стою трясусь.

            – Этикета не знает, – начал мямлить чиновник, глядя на Юджина. – В грязи сама возится, не ведает законов великого герцога Нестора. Отчисления в казну не платит, разрешение на сборы дорожные не получала, прошений не подавала. – Перевел взгляд на меня. – Ты с каких гор скатилась, женщина? Отвечай!!

            Сглотнула. Слова в горле застряли.

            – Определяй ее на кухню, – махнул рукой чиновник, не дождавшись ответа.

В груди холодеет. Какая я баронесса, обычная крестьянка… Уже не смотрю на них, плывет все вокруг. Шок накрывает. Судья вынес вердикт. У меня аргументов ноль, ляпну что–нибудь и с кухарок переведут в уборщицы сортиров…

            – На какую кухню, милорд? – Услышала лизоблюда Юджина.

            – К Шоберту. Пока под арест до выяснения. Опишем имущество и заберем в казну ценное. Земли достопочтенный герцог по предварительному решению передает барону Шоберту. Карты нарисуем с границами, в трех экземплярах. Давно документация по этой части герцогства не обновлялась. Разверните палатку, в дом покойного не пойду, грязью сапоги пачкать. Шевелитесь быстрее, олухи! Воняет эта помойка курами и навозом!

            Солдаты подхватили меня грубо и повели к крыльцу под руки.

            – Из дома не шагу, женщина, – пробурчал один из них и захлопнул дверь перед носом.

            Минуты две стояла, уткнувшись в деревянную дверь, давила слезы и переосмысливала происходящее.

Обернулась. Стоят Мира, Поля, Серафима, Маргарита и Варлам. Смотрят так жалобно и жалостливо. Вот сейчас в пору и разразиться. Но держусь. В этом помогает парочка эльфов с луками на изготовке, что стоят на лестнице и смотрят по–боевому.

            Поднялась на второй этаж, в комнату свою зашла. В окно посмотрела. А улица синевой отдает. И тут до меня доходит, что это какая–то пленка дом окутала. Отшатнулась.

            Силовое поле установили, сволочи. Вижу, что и наемников моих ограничили. Ходят вокруг да около. Солдаты им пройти в дом не дают. Разбойникам нужно отдать должное. Прятаться не стали. Вижу Нила, оружие не отдает, народ свой собирает. Настрой у ребят действовать.

            В комнату эльфы вошли.

            – Леди Валерия, – пропищала Алариэль. – Мы вас не отдадим, умрем за вас.

            Обняла эльфийку. Волосы шелковистые глажу, а она меня по спинке. Вот вы зайки мои хорошие, ради вас и стараюсь.

            – Слезы Айри давай, – говорю Лаэлю, у того глаза расширились и наполняются невольным ужасом.

            – Сколько? – Уточняет.

            – Все, и колье. Будем отбиваться. И замок неси, мы переезжаем.

Убежал за артефактами.

Снова подошла к окошку. Боевой настрой и у меня разрождается. Не знаю, что будет дальше. Но так просто не сдамся. Крестьянкой меня сделают? Это значит насиловать будут кому не лень. Знаю я это, на мир через розовые очки давно перестала смотреть. Если на каторге такое чуть не случилось, то на кухне уж тем более. Кухарок насиловать – самое первое дело у лордов. Где–то я такое слышала и не раз. И своих в обиду не дам. Девчонки мои маленькие еще. И таких же в деревне с десяток, ходят в рот мой заглядывают. Их по миру пустить?

Орки у них, видите ли, напирают. Превращаюсь в злую ведьму. Нет, мои дорогие лорды и рыцари, теперь на два фронта придется вам воевать. И я костью в горле стану…

 Накручивала себя, разжигала решимость, пока снизу не окликнули:

– Леди Валерия! – Голос отдаленно знакомый.

У меня в руках бусинки с големами, целая горсть. В карман высыпала, запоздало понимая, что неаккуратно. Все это нервы…

Вышла на зов. Стоит Милан в сереньком кафтане под цвет глаз, тот самый мужчина, что гостил у барона Шоберта и представился порученцем некого маркиза. Вид у него обеспокоенный, или даже – озадаченный. Не ощутила к нему неприязни. Назвал меня по имени, значит, уважает и не считает крестьянкой–кухаркой.

– Сэр Милан? – Воскликнула с некой радостью. – Добрый вечер. Какими судьбами в наших краях и в такое неспокойное время? Маргарита, накрой…

– Не нужно, – обрезал и ко мне направился.

Стою оторопела, ручку мою целует бледную и холодную.

– Выйдем к лорду Теодору, – предложил мягко. – Он несколько неверно воспринял вас, и, возможно, невольно нанес оскорбление.

Иду за ним. Это он о чиновнике так. Зажглась искорка надежды.

Вечер, факела, шатер, люди вокруг. Куры кудахчут недовольные. Их тоже пересчитывают? Что за бред?

Мои ребята в несколько групп сбились. Меня увидели выпрямились, засуетились.

– Стоять! – Взревел кто–то из чужаков. – Никто вашу леди не арестовывает и не увозит.

– Да нам плевать! – Вскликнул гигант звеня сталью. – Понаехало солдат на одну–то женщину! Пропустите!

– Не велено! Мы охраняем лорда!

– Леди Валерия! – Гаркнул Нил. – Только скажите!

– Я сама, – выдаю набравшись сил и уверенности. – Если что…

– Леди не подобает так говорить, – прошептал на ухо Милан, осекая.