Хозяйка

— Так кому ж не нравится? Только у меня Доран теперь. Все равно я не ровня, чего зря мучиться?

— Хорошо, солнышко, иди, погуляй. Мне подумать нужно.

— А вина принести?

— Яшка, ты как замуж соберешься, я тебе такое приданое организую — все обзавидуются. Неси вино, только быстро.

Я напилась. До скотского состояния. В гордом одиночестве. Что-то такое и ожидая от себя, я предусмотрительно удалила Яшку и закрылась, велев не беспокоить. На широком подоконнике организовала себе зону «челау» с подушками. Взяла графин с вином, фарфоровую чашку из ванной и, усевшись на подоконник и обозревая окрестности, методично напивалась. Это было приятно. Вначале. Ни о чем конкретном не думалось, мысли хаотично прыгали, потом плыли, вспоминался дом, работа, родные, местные…сволочи.

Облака летели неправильно — слегка подкорректировала. Потом испугалась, что у них тоже есть такие слова, хоть и не слышала ни разу, но, вдруг поймут и пойдут все по адресу? Дерево во дворе раздражало — закрывало вид. Согнула его на манер стелющихся горных сосен. Любовалась, никогда так не пробовала, красиво вышло. Окно запотело от моего дыхания — промыла вином, излишки тянуло слизать, еле удержалась — микробы же. Хотелось шалить, танцевать, что и сделала, рухнув с подоконника. Душевно посидела и отключилась в нужном месте — в ванной на полу. Понимала сквозь пьяную эйфорию, что могу не успеть добежать.

Мозг включился на следующий день утром от стука молотка. Долбило по ушам конкретно. Я, скорчившись на постели, стонала, зажимая уши ладонями. Где эта Яшка, когда нужна?

— Хозяйка, вы проснулись?

— Скорее, очнулась. Там вино осталось? Дай глоток, говорят — помогает. Голова болит.

— Нет, ни капельки. Господин Зодар унес и меня выругал, что его не позвала сразу. А зачем было его звать? У вас же сейчас голова болит, а тогда все хорошо было. Господин Зодар сказал позвать его, как вы проснетесь. Я позову?

— Я твоя хозяйка, а не он. На фиг он мне тут упал? Позови лучше лекаря, плохо мне. Кто там гремит? Попроси, чтоб потом…не надо сейчас.

— Так вашу дверь исправляют. Господин Зодар выбил вчера, вырвал там все…

— Понятно. Потом, скажи им. Сначала — лекаря.

Доползла до ванной, попыталась очистить желудок. Шла желчь, вся отрава уже благополучно впиталась. Разделась, залезла под водопад, постепенно снижая температуру воды. Скоро стояла под ледяной, трясясь и чакая зубами. Не помогло — стало только хуже.

Со стоном выползла, укуталась во что-то и устремилась к кровати. Там сжалась опять в комочек, с мокрых волос стекала вода на постель. Чтоб я еще когда-нибудь… Ни-ни.

До плеча дотронулись. Открыла глаза — женщина, лет сорока. Убрала волосы с моего лба и положила на него руки. С той стороны кровати послышался голос Зодара:

— Я высушу волосы?

Я дернулась, лекарь удержала меня. Я вспомнила схожий момент и руками проверила на себе одежду — полотенце на попе. Привычно скомандовала: — Вон!

Меня окутало волной теплого воздуха, волосы взлетели и послушно легли на сухую уже подушку.

— Поговори мне. От меня помощь еще нужна? Кто с ней останется?

— Я посижу, пока боль совсем пройдет. Потом через служанку передам, если что нужно будет.

Я прикрывала грудь скомканной мокрой простыней. Гад. Этот не слушается. Посмотрела сквозь ресницы. Он стоял уже возле двери. В обычной для местных мужчин одежде — сапогах, темных узких штанах, свободной рубахе с присборенными у манжет широкими рукавами, распахнутой на груди. Тонкая талия перетянута вишневым кушаком — ослепительно красив. Предатель. Стоял и смотрел, как меня лечат. Лечение кое-как помогало. Стало немного лучше и сразу — стыдно. Я застонала и попыталась спрятать лицо в подушку.

— Мы с тобой потом поговорим.

— Хорошо, папочка, — прошептала я в подушку.

К обеду я пришла в норму. Магическое лечение было не очень. Наше обезболивающее поставило бы меня на ноги быстрее. Лекарь ушла. Я уже успела одеться в рубашку и рассмотреть свой экспромт — изогнутое немыслимым образом, лежащее дерево. Вот о чем я не жалела. Необыкновенно, сказочно, экзотично. Теперь бы сюда белку или кота говорящего на ветки… Чтобы сесть на подоконник, пришлось вытирать потеки вина. Хорошо все же было вчера, да и не так уж смертельно плохо сегодня. Как доведут опять, можно будет повторить.