Хозяйка Айфорд-мэнор (СИ)

— Лора очень хотела вас навестить, а я… хотел попросить прощение за отца. За то, как он повел себя в прошлый раз! Это было весьма оскорбительно, и я осознаю это.

Аделия стиснула руки и обратилась к ребенку:

— Мисс Лора, не хотела бы вы посмотреть на ягнят? — спросила она. — Их держат в загоне за кузницей. Служанка проводит вас.

— Очень хочу! — обрадовался ребенок. — У нас тоже маленькие ягнята, но папа не дает мне с ними играть. — Девочка зыркнула на отца обиженным взглядом. — Говорит, в доме животным не место.

Аделия улыбнулась:

— В этом я с вашим папой согласна: ягнятам лучше в овчарне. И там, если вы захотите, можете поиграть с ними. Вы не против? — взглянула она на Шермана. Тот молча кивнул. — Тогда я позову Глэнис.

Аделия не могла унять нервной дрожи, неизменно испытываемой в присутствии Коллума Шермана, и была рада сбежать хотя бы на миг. Дать себе передышку… Он скверно на нее действовал, вызывал явное отторжение одним своим видом. Таким безупречным, высокомерным… По крайней мере, так ей казалось.

И препоручив Лору Глэнис и вернувшись с тяжелым сердцем назад в холл, она вдруг заметила гостя за беседой с собственным управляющим. Тот, казалось, смутился, увидев ее, замялся, словно уличенный в недобром поступке, но Коллум Шерман спокойно сказал:

— Мистер Бенсон поведал мне о ваших заботах, связанных с перевозкой шерсти в Манчестер, и я предложил поступить так же, как прежде: отправиться общим обозом. Дороги нынче не безопасны, моих же людей будет достаточно для охраны… Надеюсь, вы не будете против?

Она была против, еще как была… Одарила Бенсона негодующим взглядом, под которым он неожиданно стушевался и словно стал меньше.

— Не знаю, будет ли это уместно… — начала она осторожно. Понимала, что предложение очень щедрое и принять его было б разумно, но сделав это, она становилась б невольной должницей обоих Шерманов. А супруг ее с ними в разладе. Значит, и ей как бы не стоило… — Мой супруг, сами знаете, раздружился с вашим отцом… И господин Шерман, я полагаю, не пожелает…

— О нем не волнуйтесь, — перебил ее собеседник. — Мой отец не едет в Манчестер, а значит, ему не нужно и знать, что ваши повозки присоединятся к обозу. Ваш муж же…

— … Вряд ли приедет заняться продажей, — теперь уже девушка дополнила его речь. И протянула Шерману руку: — Спасибо за предложение, господин Шерман. Само собой, мы договоримся о плате — Бенсон все сделает.

Мужчина с секунду помедлил, как бы не зная, что делать с этой женской рукой: поцеловать по обычаю или пожать в знак свершившейся сделки. По выражению ее лица понял, что не галантных расшаркиваний она ждет от него, и потому, не сдержав легкой улыбки, пожал ее тонкие пальцы.

Аделию бросило в жар…

Виной всему эти насмешка и… слишком горячие руки.

Святые угодники, что она делает, право слово? Как будто сделку с дьяволом заключает. И если Айфорд узнает…

— Могу я с вами поговорить? — произнес Шерман, и Аделия встрепенулась.

— Да, конечно.

— Наедине.

Он глянул на несчастного Бенсона, что стоял сам не свой.

— Оставьте нас, Бенсон, — попросила хозяйка, пытаясь не выдать паники.

О чем он хочет с ней говорить? В прошлый раз она и так сболтнула лишнего.

Бенсон вышел, лишь раз оглянувшись через плечо, правда, никто этого не заметил: оба думали о своем.

— Госпожа Айфорд, — начал Шерман, едва они остались одни, — могу я быть откровенным?

— Д-да, конечно, — отозвалась она.

И сцепила руки в замок…

— Дело в том, что я много думал о том, что послужило поводом для размолвки между моим отцом и вашим супругом, — произнес Шерман, глядя на девушку очень серьезно, так, чтобы она тоже прониклась важностью данного разговора. — Этот вопрос не дает мне покоя долгое время, и в свете новых сложившихся обстоятельств я хотел бы разъяснить его даже сильнее. Но отец не желает мне открываться, как бы я ни старался. — Он выдержал краткую паузу. — Возможно, ваш муж… мог быть несколько откровеннее… хотя бы намекнуть на причину…

Аделия головой покачала.

— Боюсь, я знаю не больше вашего, господин Шерман, — сказала она. — Супруг никогда даже не заговаривал об этом, а я… не спрашивала…

И вовсе не потому, что того не хотела: просто близости, побуждающей к откровенности между супругами, между ними, увы, не возникло. И все, между прочим, по вине Шерманов…

— Понимаю.

Нет, понять он не мог, только думать, что понимает. Все эти месяцы в Лондоне, одинокие, полные гнева и сожалений, были кошмаром, который Аделия не хотела и вспоминать. И каждый раз, как ей приходилось мысленно туда возвращаться, в это прошлое, сердце ее клокотало, а гнев закипал против воли…

Она стиснула кулаки: только бы не сорваться. Только бы не перед Коллумом Шерманом! Такого удовольствия она ему не доставит…

— Зачем вам это? — спросила она. — Зачем вы хотите узнать, что виной этой размолвке?

— А разве вы не хотите?

О да, очень хотела: не будь данного обстоятельства, ее первая брачная ночь прошла бы совсем по-другому.

— Вы сказали о неких «новых сложившихся обстоятельствах», — ушла она от ответа. — Что вы имели в виду?