Хозяйка Четырех Стихий

– Да потому что! – энергично воскликнула эльфка. – Вызови ее духа, и пусть она проклянет тебя снова! Кертель знала, кто ты такая, знала об Эрустиме и его власти над тобой. Твоя наставница хотела убить эльфа, которого ты полюбишь. И если даже вдруг ее чары окажутся бессильны, если вдруг кто-то опутает тебя более сильными чарами, и ты не исполнишь того, что требует твое проклятие – тот, кто наложил их, должен был погибнуть от артефакта! Если бы все произошло так, как задумала Кертель, ты оказалась бы свободна и с жезлом в руках! Над трупом Шенвэля, правда...

– А ведь точно, – сказала Карина задумчиво.

– Даже если мы ошибаемся, ты ничего не теряешь. Не поможет наставница – вызовешь своего бога и спросишь у него, что делать. А Шенвэль не сунется в капище Ящера. И, хочу заметить – если бы мы так не напились, ты была бы уже на полпути к капищу!

– Это очень далеко, – сказала ведьма. – Телепорт выплюнет меня снова. Придется лететь на метле. Надо спешить, в капище Третьего Лика надо попасть до заката. Слушай, а что входило в декокт, который твоя мать сделала Пчеле?

– Зверобой, мята, болиголов, – сказала Ваниэль. – Опиаты, я думаю, произведут тот же эффект.

– Мне это не поможет, – вздохнула Карина. – Во-первых, этих трав у меня с собой нет. Да и человек под воздействием таких сильных... хмм... обезболивающих отправляется в свой собственный полет и метлу вести уже не может.

– Ты можешь, конечно, попытаться телепортироваться еще раз. Но Пчела дошла до Бьонгарда без всяких декоктов. Ты боевая ведьма, тебя должны были научить терпеть боль. Да и я тебе в любом случае посоветовала бы лететь на метле, – сказала Ваниэль. – Шенвэль может вытащить обратно любого, кто прошел через телепорт.

– Но Шенвэль заметит, что я уже проходила телепорт, – сказала ведьма. – Получается, он выдернет Светлану?

– Да, – сказала Ваниэль невозмутимо.

– Ты не предупредила ее об этом, – сказала Карина.

Эльфка пожала плечами. Ведьма вызвала метлу, открыла корзину и достала оттуда ларчик с заколками.

– Подержи, будь другом, – сказала Карина.

Ваниэль взяла несколько шпилек и стала смотреть, как ведьма заплетает шлем-косу.

– Еще один вопрос, – сказала Карина. – Ты помогаешь мне потому, что если я уйду, Шенвэль вернется к тебе?

– Не только, – сказала эльфка, подавая ведьме шпильку.

– А почему? – спросила Карина. – Это важно для меня.

Ваниэль вздохнула.

– Моей матери пришлось обречь моего отца на смерть, – сказала эльфка. – Так сложились обстоятельства. Но она очень любила его, и ей очень хотелось, чтобы у нее остался плод этой любви.

– Я могу ее понять, – сказала Карина, ловко подбирая пряди. – Подай мне вот синюю ленточку...

Ваниэль взяла ленту из шкатулки.

– И отец знал об этом ее желании и, хмм, делал все от него зависящее, – продолжала эльфка, протягивая ведьме ленточку. – Но когда они расставались, мать еще не знала, беременна или нет. Вскоре отец пришел в ее сон. Он сказал матери, что жрецы Ящера перед казнью спрашивают, осталось ли у осужденного на земле какое-нибудь незаконченное дело. Отец сказал, что очень хотел иметь ребенка, и ему жаль, что он так никогда и не узнает, удалось ли это ему. Жрецы сообщили отцу, что это достойное желание и Ящер может выполнить его, но с условием – ребенок будет посланником Ящера в нашем мире. Отец спросил с осторожностью, что это значит. Он не хотел бы, чтобы его ребенок владел мертвой силой или стал жрецом Ящера. «Этого и не потребуется, – сказали жрецы. – Твой ребенок будет жить в свое удовольствие, но однажды ему придется выполнить одно небольшое поручение». Отец согласился, но пришел к матери спросить, согласна ли она.

– И твоя мать согласилась, – прошептала ведьма.

Эльфка кивнула.

– В тот день, когда я родилась, на стене спальни родителей появился рисунок. Змей, свернувшийся в кольцо. Рисунок очень пугал мою мать, и она хотела переехать вместе со мной в другие покои. Но тогда отец снова пришел к ней во сне и сказал, что я должна с детства запомнить этот знак. Я должна была, когда встречу человека с таким знаком, помочь ему. Сделать для него все, что смогу. Какие бы чувства он во мне не вызвал. Потому что, кроме меня, помочь этому человеку будет некому. Отец также сказал, что Ящер выбрал для меня имя «Ваниэль» – обещанная. Потом, когда я делала себе татуировку, мне захотелось выколоть тот же самый знак, что я привыкла видеть на стене своей комнаты.

– Да, я заметила, что у тебя татуировка такая же, как у меня... Что же, – сказала Карина, – ты выполнила обещание.

– Да, – сказала эльфка. – Мне было это очень трудно, но я смогла.

– Чем я могу отблагодарить тебя? – спросила Карина. Она уже почти закончила шлем-косу, закрепила ее на затылке. Ведьме оставалось только заплести хвостик.

Ваниэль отвела глаза.

– Я сделала то, что должна была, – сказала эльфка.

– А все-таки? – спросила Карина, доставая из корзины форму.

– У нас в Лихом Лесу принято мечтать только о невозможном, – сказала Ваниэль.

– Понятно, – сказала Карина, натягивая блузку. – Конечно, что еще может просить темная эльфка. Свой лес.

Ваниэль кивнула.