Хозяйка Четырех Стихий

Эльф пристально посмотрел на него и сделал несколько пассов руками. Глаза Николая заблестели, мандречен явно взбодрился. Марфор поднял с пола его меч. Увидев округлившиеся глаза Николая, он приложил палец к губам. Эльф бесшумно встал, подошел к двери храма и распахнул ее. Мандречен поспешно надел каску.

– Выходи, – сказал Марфор, занося меч над головой. – Хуже будет.

Из темноты выступил эльф в форме Танцора Смерти. Лицо его украшал свежий пластырь, форма была исполосована серыми разводами золы. Но Марфор, несмотря на пластырь, узнал эльфа, а Николай узнал гематитовый жезл в его руке. Марфор опустил оружие и молча встал на одно колено. Все было ясно. Вошедший перевел взгляд на мандречена. По его безумным глазам Шенвэль понял, что мандречен решил стоять до последнего. Он оказался бы крайним в этой истории. К Марфору никаких претензий предъявлять никто бы не стал – Верховный маг Фейре по своим полномочиям приравнивался к Верховному главнокомандующему и мог снять часового с любого поста. Николай и не предполагал, что обнаруженный архив столь ценен, но что за сдачу храма эльфам ему придется ответить собственной головой, мандречен не сомневался.

– Я смотрю, Лайтонд, ты уже на ногах, – хрипло сказал Николай. – И уже не только ходишь, но и танцуешь?

В этот момент в окна просунулись три головы дракона. Мандречен побледнел.

– Здорово, орел! Как служба? – спросила Центральная голова.

– Да, кстати, – сказала Правая голова. – Перцев просил передать тебе, что ногаты, которые он был тебе должен, лежат у него дома в кладовке. В левом кармане старого мундира. Жена-то не знает. Так ты сходи, возьми...

Левая голова для поддержания разговора выпустила длинную струйку огня Николай рухнул без чувств. Каска сорвалась с его головы и с грохотом поскакала по полу.

– Уходи, – сказал Шенвэль Марфору. – Забирай мандречена и уходи...

Марфор покосился на дракона.

– Он тебя не тронет, – сказал Шенвэль.

– А тебя? – спросил Марфор тихо.

Шенвэль улыбнулся.

– Все будет в порядке, – сказал он ободряюще. – Идите же...

Шенвэль нагнулся, поднял каску. Марфор тоже наклонился и торопливо прошептал:

– Бей в горло, прямо под челюсть, туда, где зоб. Тогда он огнем больше дышать не сможет...

– Спасибо, – так же тихо ответил Шенвэль и нахлобучил на Николая каску.

Марфор выволок мандречена из храма, дотащил до причала и увидел в своей лодке фигуру ящероподобной формы. Эльф выронил мандречена – тот рухнул на стертые от времени ступени, лязгнула каска, но Николай так и не очнулся. Марфор вскинул руки.

– Давай быстрее, – услышал он знакомый голос и остолбенел. – Надо убираться отсюда...

– Как скажете, Лакгаэр, – справившись с изумлением, ответил эльф.

Марфор с трудом погрузил Николая в лодку – почти вся она была завалена свитками, но место для мандречена все же нашлось. Губы не слушались эльфа, и произнести заклинание, чтобы наполнить парус волшебным ветром, ему удалось только с третьего раза.

* * *

В храм вошел невысокий плотный брюнет с зелеными глазами и в сером, словно свинцовом, панцире.

– А я-то гадал, как ты сюда пролезешь, Ящер, – глядя на воина, медленно сказал Шенвэль. – Дренадан сказал, что ты не можешь воплотиться в человека...

– Ты же видел меня в человеческом обличье, – возразил Ящер. – На своей свадьбе.

– Но Гада сказала, что это были оптические чары, – сказал Шенвэль. – Чтобы я не чувствовал себя неуютно в окружении драконов.

Бог покачал головой:

– Я говорил тебе – никогда до конца не доверяй жене и волхву.

– Да, и кстати, чего это твоя жена так на Карину набросилась? – спросил эльф. – Ревнует, что ли?

Ящер усмехнулся.

– Нет, – сказал бог. – Просто Моготу так попросили, что отказать она не могла... Ну, да это долго объяснять.

Ящер и эльф подошли к черным дверям. Шенвэль потянул на себя тяжелую створку, но она не поддалась. Ящер повел бровью, и двери распахнулись с отчетливым щелчком. Бог вошел, пошарил рукой по стене, и зал залил яркий свет. Эльф задумчиво посмотрел на круглую ручку, которую нажал Ящер.

– Лакгаэр сказал мне, что они обнаружили здесь чертежи машины, похожей на ту, остатки которой я видел в Квалмэнэн, – произнес Шенвэль. – Что плохого в том, что наши дома озарятся светом, на который не надо будет тратить Чи?

– В самом свете ничего плохого нет, – сказал Ящер угрюмо. – Да только я вас знаю. Скажем так, он очень горячий, этот свет, вы быстро научитесь поджаривать друг друга с его помощью...

Эльф увидел в центре зала жертвенник с петлями для рук и ног и помрачнел.

– Я сюда не лягу, – резко сказал Шенвэль.

– Конечно, конечно, – успокаивающе ответил бог и сильно ударил его в лицо.

Прямо в свежую рану.

От удара пластырь сорвался, кровь брызнула во все стороны. Эльф упал.

Ящер подхватил Шенвэля под мышки, подтащил к жертвеннику и уложил на него. Потом бог стал рыться в карманах, что-то бормоча себе под нос. Результатом поисков стал черный хрустальный шар, вполовину меньше того, что венчал Жезл Власти. Шенвэль заворочался, приходя в себя. Эльф резко сел на жертвеннике и направил Эрустим на Ящера.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Шенвэль первым отвел взгляд.